Второй атаке Макс подвергся в доме Мещерских.
— Вы что себе позволяете, сударь? — грозно заговорила Елена Ивановна, войдя в гостиную, где мялся Городецкий. — Сначала эта дурацкая записка о похищении, а потом моя доченька появляется к ночи с улыбкой до ушей!
— В записке я же поставил слово «похитил» в кавычки, мадам! — стал отбиваться Макс. — А потом Елизавета Петровна увидела эти новомодные платья и потеряла голову. А когда я имел глупость пообещать ей такое же платье добыть, бросилась мне на шею!
— Что-о? Мне она рассказывала совсем другое!
— Само собой! Кто же из девушек признается матери в своей легкомысленности? В любом случае важен результат: я сегодня добился от владелицы ателье согласия на пошив двух платьев в обход очереди и за половинную цену.
— Откуда у вас такой фавор? Все мои приятельницы вынуждены смиренно ждать приема у этой мадам Гречаниновой, а вы вот так по-молодецки ее обаяли?
— Ну, мне кажется, в возрасте 60 лет только императрица Екатерина была любвеобильна…
— Это вам кажется, молодой человек, — слегка улыбнулась метресса.
— В общем, сударыня, я приехал за вами с просьбой Олимпиады Модестовны пожаловать к ней на снятие ваших размеров. Желательно до обеда.
— Но до обеда осталось всего два часа!
— Я приехал на «голубчике», за полчаса он нас довезет.
— Это было ни к чему: Алексей Павлович недавно завел свой экипаж. Только вы не предусмотрели время на наше одевание! Ладно, как-нибудь управимся. Но учтите: разговор о ваших возмутительных отношениях с Лизой не закончен!
Отобедав в домашней обстановке и даже без Олимпиады Модестовны (эта резко активизировавшаяся барыня стала в последнее время ходить обедать в тот самый виртхаус, вместе с Лизой и Катей, и там даже завязала знакомство с герром Дитером, который взялся обслуживать их столик самолично!), Городецкий обозрел мысленно свои дела и счел, что они катятся по налаженным колеям и его непосредственного участия в данное время не требуют. Так может приступить к тому занятию, ради которого и закрутилась вся эта карусель: писанию приключенческих романов? Предвкушающе улыбаясь, он сел за стол, достал пачечку зеленоватых листов писчей бумаги низшего сорта (а какую еще использовать для черновиков?), макнул гусиное перо в чернильницу (научился все же им писать) и вывел рабочее заглавие «Похождения поручика Ржевского».
После чего засмеялся: кого бояться? Здесь про такого не слыхивали, а написать что-то задорное и на грани приличий хочется. В какой же полк его поместить: Мариупольский (мундир на Юрии Яковлеве в «Гусарской балладе» именно этого полка), Павлоградский (он же о нем поминает) или Лейб-гвардии гусарский? Ни фига, только в Ахтырский, где служил знаменитый Денис Давыдов! А с какого времени начать его похождения? Может с 1806 г, когда ахтырские гусары помогали пруссакам после разгрома под Йеной? Не потяну, пожалуй: данных о тех днях мало, а придумывать все подряд — моветон. Ладно, не буду выпендриваться и начну с нападения Наполеона на Россию. А вернее, за пару месяцев до него… «Эта история, любезный читатель, началась в том самом грозном 1812 году, в событиях которого, ты, быть может, принимал участие.
