Это не догадки и не инсинуации. Саймон Барон-Коэн, специалист по синдрому Аспергера из Кембриджского университета, провел ряд исследований, демонстрирующих высокий процент аутизма среди технарей. Он утверждает, что у аутичных детей вдвое чаще, чем у неаутичных, отцы или деды были инженерами; у студентов-математиков Кембриджа был отмечен более высокий уровень аутистических черт, чем у студентов других специализаций. Барон-Коэн заявляет, что гики, живущие в Силиконовой долине и образующие пары, с большей вероятностью произведут потомство, страдающее аутизмом. Кроме того, значительное число обвиняемых по уголовным делам, у которых был диагностирован синдром Аспергера, являются компьютерными хакерами.
Хуан Энрикес из Гарвардской школы бизнеса считает, что аутизм – это не столько рудимент прошлого, сколько привет из будущего, «следующий эволюционный шаг» в мир, все больше управляемый цифровыми данными. То есть в какой-то степени речь идет о взаимосвязи людей, страдающих аутизмом, и наступающей информационной эпохи.
Кроме того, специалист по поведенческой экономике Тайлер Коуэн утверждает, что интернет формирует наше поведение «в достаточно аутистическом духе», он «заставляет отдельные личности и группы людей преследовать конкретные, четко сформулированные интересы». Он даже считает сообщения, особенно отправляемые с мобильных телефонов, аутистическим стилем общения.
По мнению Коэна, сама интернет-культура имеет черты аутизма: у корпораций отсутствует социальная связь с клиентами. Это, безусловно, объясняет, почему такие сервисы, как Facebook и Google, постоянно вызывают раздражение у людей своими действиями – будь то изменение настроек приватности без разрешения пользователей или фотографирование людей в их частных домах для Google Earth. А такие бизнес-проекты как Napster и BitTorrent, позволяют себе быть совершенно равнодушными к интеллектуальной собственности, а затем – похоже, искренне – наивно удивляться общественной реакции.
До 1980 года один из каждых 2000 детей в США признавался аутистом. Последние данные – один из 88 детей, хотя, если выделить только мальчиков, цифра будет 54 (и 38 в Южной Корее). Никто не знает, почему так происходит. Возможно, оказывают влияние культура, воспитание или генетика, а может, технологии. Скорее всего, все вместе, хотя, как проницательно указано в New York Magazine, одной из причин может быть «механизм, призванный справиться с нашей культурной тревогой по поводу перехода власти от гуманитариев к технарям»: «Когда программисты унаследуют землю, английские крупные кампании обеспечат себе более комфортное существование».
