Когда-то и на Земле делали нечто подобное. Игорю вспоминалось, что он об этом где-то читал или передачу смотрел. То ли, в Древнем Риме, то ли ещё где, но такое же варварство точно было. Кто-то от голода пухнет, а другие жрут в три глотки.
— О, спасибо, что напомнила, — поднялся с места Игорь.
Когда он вернулся к столу, то, словно бы нарочно его дожидались, в центр зала бодрой поступью вошёл капитан графской дружины и доложил, что к казни всё готово.
— Лэн, — распорядительница поднялась, — Могу я тебя попросить составить компанию преподобному Сернасу? Он что-то неважно себя чувствует, а мне необходимо будет остаться здесь — я во двор не иду — чтобы организовать работу прислуги.
— К сожалению не могу, — расстроился гость, — Ты не расслышала, как меня вызвали к моей сюзеренше. Увы. Преподобному, может, тоже остаться за столом?
Игорь за жрецом не считал, но, по примерным прикидкам, тот влил в себя больше пол-литра сивухи. Как тут не поплохеть? Приятель распорядительницы сидел совершенно счастливый и абсолютно невменяемый.
— Что ты! Он очень любит смотреть на наказания преступников!
"Тогда не надо было нажираться, как свинья", — подумал землянин и лишь развёл руками, дескать, ничем помочь не могу.
У кресла принцессы Ливорской лэн Карос оказался в нужный момент. Она как раз вставала, чтобы пройти — ох, нет, прошествовать — к месту организованного для неё зрелища.
Когда барон Крим Рой вознамерился надеть рабский ошейник на иск-магиню Танию Молс, он исходил из того, что сбежавшая из Шерода должница по законам королевства заслужила участи невольницы. Барон лишь хотел добиться её добровольного или вынужденного согласия на феодальный суд в его владении. Тогда, приговорённая им иск-магиня стала бы собственностью Крима в полном соответствии с существующими порядками. А вообще, не только в Ливоре, но и в остальных государствах материка Роухан незаконное обращение свободного человека в рабство приравнивалось к убийству, со всеми вытекающими из этого последствиями для преступника.
Разбойник, казнь которого граф Йоше Вентерский подгадал для развлечения нежданной, но желанной гостьи — принцессы Латаны Ливорской, совершал гораздо худшие деяния. Он и его банда похищали в городе и поселениях графства детей, большинство из которых были свободными, а часто даже из весьма благополучных, состоятельных семей, и продавал их пиратам республики Йенк-Утисс.
И всё же, никакого желания смотреть на муки приговорённого бандита, каким бы негодяем тот ни был, у попаданца не возникло. Но тут, как говорил старшина Пасюк, нравится — не нравится, терпи моя красавица.
