Уголок глаза защекотала тонкая струйка крови. Промокнув лоб, Абита нащупала над бровью царапинку, а под ней – шишку изрядной величины. Мушкет… Много ли от него толку, если против тебя сам Дьявол? Сдернув с каминной доски Библию Эдварда, она прижала ее к груди, точно какой-нибудь охранительный талисман.
Минуты ползли, тянулись одна за другой. После того, как их минуло около полдюжины, однако нечистый зверь не вломился в дом и тысячи пауков не хлынули внутрь сквозь щели меж половиц, участившееся дыхание выровнялось, а в голове начало проясняться.
«Что все это значит? Что это за распроклятая тварь? – подумала Абита, пощупав шишку на лбу. – Может, я умом повредилась, вот и мерещится всякое? Господи Иисусе, спаси меня и сохрани!»
И тут она услышала голос, принадлежавший… нет, вовсе не Богу-отцу и не Сыну Божию – матери.
– Ты знаешь, что должна сделать.
Абита замотала головой.
«Нет. Не могу».
Устремленный на дверь, взгляд ее сам собой скользнул к кровати. Из-под кровати торчал уголок потрепанной дорожной сумки – той самой, привезенной с собою из Англии. С тех пор в сумке не осталось ничего, кроме единственной вещи – небольшого, туго завязанного кошелька, некогда принадлежавшего матери.
«Брось. Оставь эту затею», – подумала Абита, но взгляда от сумки отвести не смогла, а уберечься от воспоминаний – тем более. Стараясь прогнать их прочь, сохранить ясность мысли, она крепко-крепко зажмурилась, однако ушибленная голова ныла, кружилась сильней и сильней, и воспоминания, небывало яркие, подробные образы прошлого, завладели всеми мыслями без остатка. Вот она, всего-то двенадцати лет от роду, снова там, в садовом сарайчике матери, а мать еще не лежит хладным трупом в могиле, став еще одной из бессчетных жертв охватившего Лондон чумного поветрия.
В эту минуту Абита снова увидела, как лихорадочно роется в материнском шкафу. На дворе была ночь, а у нее имелся лишь крохотный свечной огарок. При свете его огонька Абита шарила среди чашек трав и кореньев, среди склянок с сушеными жуками да пауками в поисках той самой книги. Книга была где-то здесь, это она знала точно. Книгу следовало отыскать, и немедля, как можно скорее, пока не явился он.
Выдвинув очередной ящик, Абита обнаружила внутри несколько книг, но нужной среди них не оказалось. Тогда она поспешно вытащила их из ящика и только тогда, на самом его дне, нашла то, что искала – несколько дюжин потрепанных, разлохмаченных по краям, сшитых суровой нитью листов пергамента в обложке из двух кусков толстой, изрядно потертой козлиной кожи.
