Мимо проплывали пейзажи. Ход у улиток очень плавный, это тебе не какие-то дешёвые волы — никакой тряски, потому смотреть на сменяющие друг друга картинки — одно удовольствие. За Баккатой близость пустыни Хо ощущалась с каждым днём все больше, потому деревья все реже попадались на пути, сменяясь зарослями колючих кустарников и кажущимися бескрайними, уходящими в небо степями, иссеченными морщинками холмов и оврагов. Ос чуть улыбался, наблюдая за кружащими в вышине громадными хищными птицами, и ему и самому хотелось бы взмыть над этой картиной, увидеть её с высоты. Все же, иногда он совсем немного, но сожалел, что у него нет крыльев. Обратиться облаком — чудо, неподвластное остальным, но, надо думать, чувствовать воздух собственным крылом — не то, совсем не то…
Его мысли прервались, когда сердце его девочки забилось в совсем другом, тревожащем ритме. Ос тут же взял её за руку: Мике снились кошмары, и это угнетало дракона. Он ментально потянулся к ней через связь пары, силясь передать свое спокойствие и любовь, но тут…
— Зря ты держишь её за руку, — зеленоволосая девочка без лица снова была рядом, и в ладошках её были зажаты окровавленные ножницы, — Она гадкая. Ты стоишь лучшего.
Ос стиснул зубы: ему пришлось прилагать усилия, чтобы не вздрогнуть всем телом.
— Не зря, — сказал он тихо, — И я никогда не отпущу её — твою — руку.
Девочка покачала головой со странной грустью:
— Мы с ней грязные, — сказала она, — Нас не нужно держать. Ты испачкаешься.
— Это не так, — тихо сказал Ос, — Для меня нет никого чище.
Девочка подошла и невесомо коснулась к свободной руке дракона.
— Ты странный, — шепнула она и растаяла. Сердце Мики выровнялось — кошмар отступил.
И только кровавый отпечаток детской ладошки, который Ос так и не нашёл в себе силы стереть, исчез лишь с первыми лучами рассветного солнца, когда его пара проснулась, лениво потягиваясь.
— Ты мне снился, — сказала она, и солнце отразилось теплом в её чудесных глазах.
— Я рад, — улыбнулся Ос. Она тут же взъерошилась, расфыркалась, как миленький маленький ёжик.
— Что, если это был кошмар? Рад все равно?
— Конечно, — сказал советник серьёзно, — Сны отражают работу нашего подсознания, и мне приятно знать, что во сне твоё тянется ко мне.
Она опасно сверкнула глазами:
— Как твоё эго проходит в двери?
— О, обычно оно для этого наклоняется, — отозвался дракон, после чего заслужил-таки довольно сильный тычок в плечо. Настроение улучшилось — дразнить её, определённо, было одно удовольствие.
