Прошло всего несколько дней, и седьмого ноября 1919 года, во вторую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции, — какое символическое совпадение! — отдельный Уральский кавалерийский дивизион во главе с Константином Рокоссовским прорвался ночью через порядки колчаковцев в станицу Караульную, где расположился штаб омской группы беляков под командованием генерала Воскресенского.
Вспыхнул жаркий, ожесточенный бой. Сходились грудь с грудью, скрещивались шашки, поднятые на дыбы кони били врагов копытами.
В разгар боя лицом к лицу столкнулись два командира: красный командир Рокоссовский и белый генерал Воскресенский.
Опытный воин, начальник дивизии генерал Воскресенский не растерялся. Быстро выхватив пистолет, он прицелился в Рокоссовского. Не растерялся и Рокоссовский. Мгновенно взвилась вверх его шашка и опустилась на голову Воскресенского одновременно с выстрелом генеральского пистолета. Воскресенский упал замертво, а у Рокоссовского пуля засела в плече.
Несколько томительных, нудных госпитальных дней в Ишиме. Едва став на ноги, Рокоссовский уехал в свой полк, решив: «Время горячее, долечусь после войны».
И снова бои, схватки, погони. Мелькают города: Ачинск, Канск, Нижнеудинск, станция Зима, Иркутск...
Острый ум, точный расчет, боевое счастье, а главное, праведная ненависть ко всем врагам советского народа — вот союзники командира-конника. Неуклонно продвигается он по служебной лестнице: командир эскадрона, командир отдельного дивизиона, командир полка, командир бригады...
Казаки всегда были природными кавалеристами. Едва оторвав от материнской груди, казачонка сажали на коня, приучали к оружию и бранной жизни. Бывало, сам царь, натянув штаны с лампасами Войска Донского и сдвинув набекрень фуражку с красным околышем, кричал хмельным петушиным тенорком:
— Молодцы, донцы!
— Молодцы, кубанцы!
Нужно отдать должное: казачьи полки дрались умело, ловко, зло.
Но нашла коса на камень.
Красная Армия добивала волчьи отряды барона Унгерна. По пятам одичавших банд шел 35-й кавалерийский полк под командованием Константина Рокоссовского. На границе с Монголией, у станицы Желтуринской, конники Рокоссовского настигли казачьи эскадроны Унгерна.
Завязался сабельный бой. Яростно дралось озверевшее, чуявшее свою неизбежную погибель белое казачье. Слепящий блеск словно доведенных до белого каления клинков, ржание обезумевших коней, глухой топот кованых копыт... Под Константином Рокоссовским убит конь. Рокоссовский соскочил на землю и пошатнулся. Резкая боль бритвой полоснула по ноге. Пока медики наскоро перевязывали рану, командиру подвели нового коня. Помогли сесть в седло.
