Джайна знала почти всех ныне живущих магов. Не считая её самой, те немногие, кто был на такое способен, находились не в Калимдоре. Более того, Джайна чувствовала, что никогда прежде не сталкивалась с такой магией. Каждый чародей управлял своей силой по-разному, и наиболее чуткие из них могли различать магов по их чарам. Этого чародея Джайна точно не знала. А ещё она почувствовала легкую тошноту и сделала вывод, что чары, скорее всего, принадлежали демонам. Конечно, тошнота вовсе не обязательно означала магию Скверны, но от присутствия чар Пылающего Легиона Джайне всегда становилось дурно. Впрочем, как и от магии Кел’Тузада – Антонидас впервые познакомил их на третий год обучения Джайны, когда верховный маг был одним из лучших чародеев Кирин-Тора, и задолго до того, как он обратился к некромантии и стал служить Королю-личу.
Однако источник разрушения был не так важен, как его последствия: рокочущие ящерицы теперь беспрепятственно бродили по Сухой лощине и могли уйти дальше. Джайна должна была найти укромное место, где они не смогут растоптать построенные орками города и фермы, и переместить их туда.
Запустив руку под плащ, чародейка вытащила карту – один из двух предметов, которые она вытащила из хаоса на своем столе. Джайна решила, что лучше всего переместить ящериц на плоскогорье Шрамов. Плоскогорье располагалось достаточно далеко – в южной части Дуротара к востоку от Кабестана – и от остального Дуротара его отделяли горы, через которые рокочущие ящерицы вряд ли смогут перебраться. К тому же, в том регионе было много лугов, где они могли пастись, и достаточно места, чтобы табун мог порезвиться от души, а местный горный поток был почти таким же широким, как и река на Громовом хребте. Если телепортировать ящериц туда, то они и население Дуротара окажутся в безопасности.
Сначала Джайна хотела переместить животных ещё дальше, например, в Фералас на другой стороне континента, но даже у её способностей существовал предел. Сама-то чародейка запросто могла туда телепортироваться, но переместить на такое расстояние и себя, и несколько сотен рокочущих ящериц ей было не под силу.
Джайна вытащила из складок плаща второй предмет – свиток с заклинанием, которое позволило бы ей прикоснуться к разуму любой рокочущей ящерицы на континенте. Она произнесла заклинание и мысленно потянулась к ним. В отличие от большинства рептилий, у рокочущих ящериц имелось стадное чувство как у домашнего скота, поэтому они не разбрелись в стороны даже когда их спугнули с гор. Естественно, Джайна обнаружила, что основная масса ящериц бродила у реки, питавшей Сухую лощину. Сейчас они мирно паслись, и это значительно упрощало Джайне задачу, хотя она и была готова усмирить их магией, если нужно. Рокочущие ящерицы обычно либо паслись, либо спасались бегством; никаких промежуточных состояний у них не существовало, а телепортировать их во время бегства было бы гораздо труднее. И все же Джайна не хотела вмешиваться в жизнь животных больше, чем нужно, и поэтому обрадовалась тому, что сейчас они вели себя покладисто.
