— Понимаю, — сказал Березов, не спеша взял заявку-требование, свернул вчетверо, положил в нагрудный карман и вышел из кабинета.
— Доля моя, доля… — с горечью произнес Платон Петрович. — Эх, доля!
…Березов всякий раз испытывал недовольство собой, когда приходилось прибегать к «нажиму». Но от Хазарова зачастую иным способом ничего не добьешься. А, может, и не надо добиваться? Не по своей воле он стал профоргом. Главную роль здесь сыграли «козни» Мироненко. Надо было тогда, на собрании, стать скалой: не могу, не умею, детей куча!.. Слабость характера проявил. Домой являешься, жена смотрит: не принес ли ордер младшему на ботиночки?.. Раньше приносил, а теперь совестно взять, другим надо отдать, потому как профорг… И прирабатывал, бывало, на стороне вечерами. Теперь заседания вечера начисто съедают. А дома картошка кончается, до новой не дотянуть. Жена молчит, но вдруг скажет: к своим двум еще двоих племяшей из детдома взял — корми, одевай, обувай!.. Молчит, а когда-нибудь скажет. Или нет?
Картина укладки дороги подействовала на Березова успокаивающе. Ровно ложатся шпалы. От растворного узла в обе стороны устремились рельсы.
Здесь хлопочет Карпов. Кстати, чего он хлопочет? Мог бы спокойно работать. О карьере думает? Да ведь карьера в деле, если его исполнять с огоньком, — это не грех… Однако надо во всем разобраться очень основательно…
Березов передал заявку Карпову. Тот стал благодарить.
— За что?
— Вы так помогли…
— Кому?
— Мне и всем.
— Делу, — сказал Березов со строгостью.
Карпову послышался в его словах скрытый смысл, намек на упрек, и ему стало неловко.
А Березов неторопливо пошел в сторону склада, продолжая размышлять. Ему хотелось разгадать и Хазарова, и Карпова, и, например, Федора Костюка.
Стройка давно опустела. С заселенного края поселка доносится протяжная хоровая песня. Солнце опустилось к горизонту и, медля, смотрит вдоль земли, будто грустно ему с ней расставаться.
На степи буйно пошли в рост светло-зеленые всходы пшеницы. Поля, тронутые прохладным дыханием вечера, подступают к поселку, играя веселой рябью. И кажется, что строится поселок на берегу зеленого моря, которое вот-вот ударит прибоем.
Владимир стоял лицом к степи и к солнцу. Узкоколейная дорога, прямая, будто линейка с делениями-шпалами, доходила почти до самого зеленого моря. Как в порту!
Сегодня он торжествовал маленькую победу. Хазаров явно удивлен. При пуске дороги он сказал главному инженеру стройуправления Ивянскому:
