Встают вопросы: можем ли мы связать однотипную культуру с однообразным этническим образованием? Можем ли мы утверждать, что продолжатели традиций культуры «ленточной керамики» эпохи позднего неолита стали славянами и только славянами?
Конечно, нет. Говоря даже только о юго-восточном варианте культуры «ленточной керамики», мы отнюдь не собираемся утверждать, что все ее носители стали славянами. По-видимому, в ее создании участвовали прафракийские племена. Но какая-то часть племен Триполья, быть может, изменив свой язык, несомненно стала «праславянами». В состав славянства вошли и племена охотников и рыболовов лесов Восточной Европы, создавших культуру «ямочно-гребенчатой керамики».
Одну и ту же посуду с ленточным или ямочно-гребенчатым орнаментом выделывали предки разных племен, так же точно как одно и то же племя или объединение племен могло оставить следы своего производства в материальных остатках различных по типу культур.
Когда мы добываем вещи из могильников «полей погребальных урн», мы можем уже более или менее основательно считать их славянскими, но более ранние памятники материальной культуры, дошедшие до нас от бесписьменных эпох, могут быть причислены к «протославянским» лишь в порядке более или менее достоверной и обоснованной гипотезы, строящей свои выводы на весьма, правда, убедительном положении, сводящемся к утверждению об этническом схождении разнородных и разноязычных племен на основе устанавливающейся общности хозяйственного уклада, растущих связей, взаимных влияний, а следовательно — на основе общности культуры.
Однако однотипность культуры лишь в основном, но не целиком определяет этнический облик ее создателей.
Памятники материальной культуры в том случае, если они не могут быть сопоставлены со свидетельствами письменных источников, данными языка и т. п., не позволяют исследователям безошибочно определять этническую принадлежность того населения, которое оставило их после себя, не только в те времена, когда вообще никаких еще следов современных народностей не могло быть, но даже и по отношению к тому времени, когда далеко на юге складывались великие цивилизации древности, заметное влияние которых хотя и сказалось даже на дикарях и варварах Европы, но все же оставило Европу вне поля своих письменных памятников.
Решающую роль должен сыграть язык, но, к сожалению, язык древних аборигенов края нам неизвестен, и лишь весьма косвенные данные помогают нам установить некоторые особенности речи более поздних обитателей того или иного края, отразившиеся в топонимике, именах собственных и т. д.
