. Гипотеза историка не объясняет, почему в 1607 г. появление самозванцев в казачьих станицах на Дону, Волге, Тереке стало массовым явлением. По нашему предположению, феномен многочисленных «самозванных царевичей» был порожден стремлением рядовых донских, волжских и терских казаков обойти решение Войскового круга и, как в свое время с Лжепетром, выступить на помощь «царю Дмитрию»
[426]. Но казакам понадобилось несколько месяцев, чтобы собраться с силами. Они начали прибывать на помощь самозванцу только в конце осени 1607 г.
И.М. Заруцкий и М. Меховецкий пытались заручиться поддержкой за рубежом. Вскоре после окончания стародубского спектакля староста Чечерский Н. Зенович, как видно из письма Евстафия Воловича Льву Сапеге, переправил Сигизмунду III грамоту Лжедмитрия II, в которой, по-видимому, содержалось предложение «возобновить отношения», прерванные после переворота 17 (27) мая 1606 г.[427] Король наотрез отказался иметь дело со шкловским бродягой и приказал Льву Сапеге отправить для его разоблачения еврея Якуба, хорошо знавшего Лжедмитрия I[428]. Он в категорической форме потребовал от канцлера и пограничных властей воспрепятствовать уходу на службу самозванцу солдат из Речи Посполитой[429]. Витебский воевода, допустивший переход русско-литовской границы отрядами М. Меховецкого и И. Будилы, получил суровую отповедь[430]. В Москву для продолжения переговоров с Василием Шуйским, начатых во время пребывания в Речи Посполитой посольства кн. Г.К. Волконского и А. Иванова, краковские власти направили посланников С. Витовского и Я. Соколинского[431].
М. Меховецкий и И.М. Заруцкий пытались подобно болотниковцам напрямую обращаться за помощью к иноземным солдатам[432]. В одном из этих посланий, направленном в Могилев, самозванец поручил некоему пану Зерстировскому произвести набор солдат для повстанческого войска и пообещал им платить за службу «вдвое-втрое» выше, чем в Речи Посполитой, а после победы «выпустить с великой платой и подарками», если же солдаты захотят остаться в России, то пожаловать их землями[433]. А. Гиршберг установил, что аналогичные полномочия получили Миколай Харлинский и Фредерик Тышкевич[434]. Вероятно, тем же самым занимался Валений Валевский, еще осенью 1606 г. стремившийся примкнуть к Самборскому вору[435]. Особые надежды организаторы интриги возлагали на мятежных солдат инфляндской армии Я.К. Ходкевича, которые в конфликте короля и рокошан придерживались нейтралитета. Лжедмитрий II обратился с письмом к одному из наиболее авторитетных ротмистров войска — Яну Сапеге, в котором умолял срочно прибыть на службу
