. В Москву с инструкцией сделать все возможное, чтобы вызволить пленников, были направлены опытные дипломаты С. Витовский и Я. Друцкий-Соколиньский
[379]. Меры, принятые руководством Речи Посполитой, по всей видимости, заставили шляхтичей быть осторожными. Засадив бывшего учителя в Пропойскую тюрьму под видом «русского шпиона», они довольно быстро заставили его играть роль самозванца, но не «царя Дмитрия», а его мнимого родственника — стольника Андрея Андреевича Нагого
[380].
К. Буссов разузнал, что в Пропойской тюрьме подготовкой самозванца якобы занимались «близкие» Юрия Мнишка, которые сообщили ему все мельчайшие подробности из жизни Лжедмитрия I[381]. А. Гиршберг полагал, что одним из инструкторов самозванца в Пропойской тюрьме был связанный с Мнишками монах-бернардинец Антоний Волох[382]. В действительности Антоний Волох, как видно из посольских дел и дневника А. Рожнятовского, с 1606 г. находился под арестом в Москве вместе с другими поляками и литовцами, а весной 1607 г. даже угодил в царский застенок за распространение слухов о спасении «царя Дмитрия»[383]. Более верным представляется мнение Р.Г. Скрынникова, что вторичное возрождение самозванческой интриги не было связано с семьей Мнишков[384]. Возможно, что к этому делу приложили руку М.А. Молчанов и Б.И. Сутупов.
К середине мая 1607 г. подготовка Лжедмитрия II, судя по всему, в основном была завершена. Староста Зенович, по свидетельству автора Баркулабовской летописи, которое подтверждает М. Мархоцкий, приказал уряднику Чечерскому Рогозинскому препроводить бродягу, принявшего имя Андрея Андреевича Нагого, и двух его товарищей к русской границе[385]. Наемники М. Мархоцкий, К. Буссов, И. Будила и автор Нового летописца свидетельствуют, что спутниками Богдана был подьячий Алексей (Александр) Рукин и торговый человек из Пропойска Григорий Кашинец, которым, судя по всему, было поручено недопустить исчезновения самозванца при пересечении границы[386]. Подойдя к рубежу в районе небольшой крепостицы Попова Гора 23 мая (2 июня) 1607 г., урядник Рагоза и его слуги, как видно из показаний автора Баркулабовской летописи, передали будущего самозванца и его спутников русским повстанцам, которые «опознали в нем по знакам» своего царя[387].
Факт передачи Лженагого, имевшего склонность в минуту малейшей опасности сбегать, из рук в руки, показывает, что был сговор между белорусскими шляхтичами и русскими участниками интриги. Авторы Нового летописца указали, что организатором стародубского спектакля — «первоначальным воровства заводчиком» — был предводитель стародубцев, сын боярский Гаврила Веревкин
