. Пошли разговоры, что волосы и ногти у покойного слишком длинны, тогда как «царь Дмитрий» перед свадьбой их постриг. Поговаривали и о якобы жившем в царских хоромах двойнике, который и был убит
[247]. Позднее даже назвали его имя — Петр Борковский
[248]. Аналогичные слухи распространяли и русские приверженцы самозванца. Некий дворянин, приехавший оглядеть тело убитого, неожиданно крикнул в толпу, что это не «Дмитрий» и ускакал во весь опор
[249]. Но таких свидетельств очень мало. Москвичи слишком хорошо знали Григория Отрепьева на всех этапах его головокружительной карьеры, чтобы дать себя убедить, что убит кто-то другой.
В те же дни стало известно, что в ночь переворота из Кремля исчез любимец самозванца М.А. Молчанов, а из конюшен пропали лошади, в том числе любимый конь самозванца Дьявол. Камердинер самозванца Хвалибог, сообщив в 1607 г. в своей записке об исчезновении М.А. Молчанова и лошадей, прямо говорит, что действия беглеца породили в народе слух о чудесном спасении «царя Дмитрия» вместе с Михаилом Молчановым и некоторыми другими ближними людьми[250]. С. Немоевский и И. Масса зафиксировали появление этого слуха в своих записках, отметив, что среди москвичей распространился слух о бегстве «Дмитрия» вместе с ближним служителем Михаилом Молчановым[251]. Примерно в то же время бывший секретарь Лжедмитрия I С. Бучинский сообщил Ж. Маржарету, что «один молодой русский вельможа, весьма любимый и жалуемый Дмитрием, который весьма на него походил…совершенно исчез…». Капитан царских мушкетеров попытался докопаться до истины. Ему удалось установить, что трех лошадей из царских конюшен потребовали «после полуночи от имени императора Дмитрия» (выделено нами. — И.Т.). Служителей, выдавших лошадей, Василий Шуйский замучил до смерти на пытках[252]. Любимец самозванца, как видно из приведенных данных, в минуту опасности бросил своего покровителя, воспользовался его именем, чтобы выбраться из дворца, и тем самым дал пищу для слухов о чудесном спасении Лжедмитрия I. Примечательно, что источниками этих слухов вновь были иностранцы.
По прошествии недели после убийства Лжедмитрия I, около 25 мая (4 июня) 1606 г., в Москве, по свидетельству Хвалибога, появились подметные письма, в которых сообщалось, что «царь Дмитрий» жив[253]. Аналогичные данные, правда без указания даты, сообщил Ж. Маржарет. Он вспоминал, что эти письма вызвали первое после убийства самозванца большое волнение народа
