– Вполне. Вред мне способно нанести только первородное серебро, не прошедшее термообработку. А обработанное для меня обычный металл.
– Отлично, тогда так и сделайте.
– Ясно. Спасибо за информацию.
Феликс наконец поднялся и прошёлся по периметру комнаты, проверяя координацию с реакциями. И вдруг произнёс, обращаясь к наблюдавшим за ним Петру и Павлу:
– В одну из наших первых встреч вы сказали, что препарат «Фелис–1» разработан индивидуально для меня и если его примет любой другой вампир, то он умрёт в мучениях в течение сорока минут. Всё остаётся в силе, или сейчас, с препаратом концентрацией повыше, дела как-то иначе обстоят?
– Нет, всё в силе, – ответил Пётр, и в его спокойных серых глазах зажегся огонёк пристального внимания. – А что, появились желающие?
– Возможно, скоро появятся.
– Я бы не советовал делиться.
– Да и сам желанием не горю.
– Если понадобится помощь, любая помощь, – сказал Павел, делая акцент на слове «любая», – без колебаний обращайтесь.
– Днём и ночью, – добавил Пётр.
– Спасибо, учту. – И Феликс потянулся за своим пиджаком.
– Чувствую себя нормально, могу ехать.
– Имейте в виду, что сглаживание реакций на кровь пойдёт постепенно, не ждите мгновенных результатов и пока что постарайтесь избегать по возможности провоцирующих ситуаций.
– И это учту.
Они пожали друг другу руки, и Феликс ушёл.
По дороге домой пару раз возникали приступы головокружения, под конец пути приступ случился такой сильный, что Феликс пожалел, что рано уехал. Пришлось даже остановиться, подождать, пока сознание прояснится. Решив не заезжать на стоянку, он припарковался во дворе, закрыл машину и направился к подъезду. Пересекая тротуар, Феликс поднял голову, посмотрел на свои окна и увидел на стене между рамами женскую фигуру.
– Здравствуй, Габриэла! – окликнул он её по-французски.
Девушка резко обернулась, посмотрела вниз и быстрой, юркой ящерицей скользнула по стене на асфальт.
– Здравствуй, аморе мио! – Она бросилась к нему с объятиями и запечатлела на щеке ледяной поцелуй. – А я уж волновалась, что ты совсем забыл свою маленькую Габи!
В темноте, в отсветах фонарей, её глубокие тёмные глаза казались лиловыми.
– Как видишь, память меня ещё не подводит. Что ты тут делаешь? Место людное, тебя могут заметить.
– Так хотела увидеть тебя, что забыла всякую осторожность.– Габриэла рассмеялась звонким переливчатым смехом, не выпуская его из объятий.
– Так что ты тут делаешь? Не только же ради меня оказалась в России.
