— Может посидим? — неожиданно раздался голос сзади. — У меня уже автомат плече натер…
— Пфу ты! — воскликнул я от неожиданности. — Так спокойно было, что совсем про тебя забыл!
— Ха! — воскликнул в ответ Дима. — Рожа то у тебя действительно удивленная! Неужели не слышал меня? У меня сапоги скрепят ужасно!
— Да мне эти учения в печенках сидят! — воскликнул я недовольно, потому что из-за проведения учений все коммуникаторы, трубки и иные предметы для передачи данных были извлечены.
— Ну у тебя хотя бы пистолет! — ответил недовольно Дима. — И вообще ты меня зачем с собой взял? Лежал бы в теплой кроватке и с удовольствием смотрел десятый сон, а то и вообще в клубак пошел! А сейчас что?
— Что! Ты вообще офигел?! — от возмущения остановился и обернулся к нему. — А кто кричал: Чур я с тобой! Там должно быть интересно!
— Ну так интересно же! — в ответ осклабился Дмитрий.
— Пошли присядем! — указал я на деревянную скамейку стоящую недалеко от нас, отмахнувшись от него, и быстрым шагом направился в ту сторону. А после очистки скамейки от снега рукой в теплой перчатке сел на нее и вытянул ноги. Рядом тоже самое сделал Дима.
Сидеть было удобно, но мне был теплый комбинезон с прорезиненными вставками и кожаная куртка на овчине. Теплая шапка и перчатки из натуральных материалов, а на ногах теплые берцы с металлическими вставками на носках.
Дима был одет точно также. За тем исключением, что у меня на плече висел пистолет «Глок», а у Димы автомат «Корд-2М». Помимо этого, на правом бедре в специальном чехле находился хороший армейский нож предназначенный и для того, чтобы можно было банку тушенки открыть, и для того, чтобы при нужде можно было небольшое деревце срубить.
Я уже десять раз проклял тот момент, когда решился вступить в клан Советниковых. Проблема оказалась в том, что помимо плюсов подобное вступление несет и минусы, а именно — ты перестаешь себе принадлежать.
Неожиданно для меня, отец принял решение произвести проверку боевой готовности клана. А начал с того, что объявил общий сбор по тревоге.
Как я понял, все мужское население и кое-какое женское, в возрасте, от восемнадцати до пятидесяти лет при объявлении ТРЕВОГИ переходило на военный режим работы. Все участники переодевались в боевую, цифровую форму одежды и получали оружие и боеприпасы. После чего приступали к выполнению своих обязанностей. Кто-то продолжал работать на производстве, а кто-то переходил в охрану и с этого дня являлся резервом на случай нападения на объект.
