– Если бы я хотела что-то внушить, у тебя бы и тени сомнения не возникло. Вышла бы отсюда, забыв, зачем приходила, и, поверь, никогда бы не вспомнила. Я даже не знаю, что именно ты видела, но если не передумала – приходи вечером, завершим ритуал. Возьмешь флакон, добавишь жидкость ему в еду или напиток, и дело сделано.
Все еще бледная Валя почти минуту мерила меня обиженным недоверчивым взглядом.
– Деньги забери, отдашь, когда будет результат.
Она взяла купюры. Доверия во взгляде не прибавилось.
– Ладно, вечером приду! – прежним тоном пообещала девушка, скрываясь за дверью.
Я расслабленно откинулась в кресле. Это вряд ли. Еще никто из тех, кто видел будущее, за флаконом не возвращался.
* * *
Через десять минут пытка дрелью продолжилась. Похоже, на сегодня мой рабочий день окончен. Впрочем, полноценных рабочих дней на этой неделе у меня практически не было.
В дверь позвонили. Пожалуй, стоит повесить табличку с надписью «закрыто» – следующий двадцатиминутный тайм-аут ожидается лишь через несколько часов.
Такое впечатление, что там наверху трудятся роботы, которым не нужно отвлекаться на отдых и еду.
Я машинально повернула ручку, впуская очередного посетителя.
– Бабушка, зачем звонишь? У тебя ключ есть.
В глазах Василисы Аркадьевны застыл упрек. Она сложила влажный зонтик и осуждающе ткнула им в мою сторону со словами:
– Опять не смотрела в глазок! И не отпирайся. Я знаю, что не смотрела.
– А зачем? Я прекрасно знала, кто там. Забыла, с кем имеешь дело?
Шутка, конечно, сквозь двери я не вижу и мысли напрямую читать не умею. И слава богу! Мне вполне достаточно того, что есть.
Бабушка покачала головой.
– Все равно – береженого бог бережет.
Я недовольно поморщилась. Терпеть не могу беседы на данную тему.
От очередной нравоучительной тирады родственницу отвлек вышеупомянутый звук все той же несносной дрели.
– Они еще не закончили? – нахмурилась она.
– Боюсь, даже не начинали.
В ход снова пошли молотки. Василиса Аркадьевна вздрогнула и с опаской покосилась на потолок.
– Но как же ты работаешь в такой обстановке?
– А я и не работаю. За последние два дня у меня было лишь три посетителя.
Уверена, это ей понравится. Бабуля не одобряет мою, как она выражается, общественную деятельность.
Под натиском очередной звуковой атаки мы одновременно зажали уши ладонями.
– Нет, это совершенно невыносимо! Бедная моя девочка, как ты это терпишь? Думаю, тебе стоит пока пожить у меня, – заявила она.
– Но это нарушение правил конспирации. Твоих, между прочим, правил, – с легкой усмешкой напомнила я и тут же пожалела о сказанном.
