Не изобрели ещё такого аттракциона, с которым можно было бы это сравнить. Нас завертело с немыслимой скоростью, потом возникло чувство, что мы куда-то падаем, и вдруг – резкий подъём. Стоило мельком подумать о своём несчастном вестибулярном аппарате и возможной рвоте под финал, как вдруг я снова ощутила под ногами пол. Всё закончилось? Слава богу, что быстро! И голова не отваливается после этой карусели, и вроде бы не тошнит, так что распрекрасному сюртуку моего мучителя ничего не грозит.
Мужчина выпустил меня из непрошеных объятий и несколько раз громко щёлкнул пальцами. Сами собой, друг за другом, зажглись свечи в высоких подсвечниках и несколько декоративных светильников. Вот жалость, а я так рассчитывала, что ему хватит совести отправить меня домой. Без приглашения я опустилась в обитое мягкой зелёной тканью кресло. Будь наше знакомство более мирным, с удовольствием бы оглядела комнату, годящуюся в декорации к историческому фильму об эпохе Регентства, но мой внутренний восторг вытесняли накапливающиеся проблемы.
– Извините, что ненароком оскорбил вас, – с нарочитым спокойствием произнёс похититель и принялся с увлечением рыться в бумагах, беспорядочно валяющихся на рабочем столе вперемешку с книгами и крохотными книжечками.
– Превратить человека в дракона – это, по-твоему, ненароком оскорбить? – прорезалась нота возмущения в моём голосе, хотя я решила держать себя в руках.
– Не понимаю, о чём вы говорите. Я имел в виду, что вас могло задеть прикосновение постороннего мужчины. Объясните мне, как вы сюда попали и почему говорите о драконах?
Нормальный такой поворот. Сам дров наломал, а я должна что-то ему ещё и объяснять. Не самый лучший момент, чтобы прикидываться валенком.
Я закинула ногу на ногу.
– Ты хотел спереть мою куклу, чёрт знает, зачем она тебе понадобилась, а я попыталась её отвоевать. Ты сказал, что я об этом пожалею и… Без понятия, есть ли у вас научный термин для этого явления, короче, очнулась я в теле дракона. Прикольно, правда?
Мой короткий спич заставил его оторваться от копания в исписанных бумагах.
– Могу ли я попросить вас вести себя скромнее и говорить чисто?
Столько снисхождения было в его с виду невинной просьбе, что захотелось его тоже о чём-нибудь попросить. Например, продать кому-нибудь по дешёвке своё высокомерие.
– А как бы ты повёл себя на моём месте?
– И прекратите уже фамильярничать. Я здесь уважаемый человек и не потерплю, чтобы…
