— У него оставались родственники в России?
— Должен быть где-то дядя, младший брат его биологической матери. Но его следы были утеряны, сам он связь не выходит. Тщательных поисков мы не предпринимали. — Криста посмотрела на меня с беспокойством.
— Судя по твоей реакции, тебе известно, что Турчинов — дядя Степана?
— Да. Он рассказал мне об этом буквально на днях. Не понимаю, почему он молчал об этом.
— Давай вернёмся к 28.06.2019. В какое время в течение дня ты видела сына?
— Утром мы вместе завтракали, потом каждый занимался своими делами. Ужинали вместе дома около 19 часов.
— Как он вёл себя в ходе ужина?
— Нормально. К чему эти вопросы? В чём ты подозреваешь Степана?
— Криста, просто ответь на вопрос.
— Нормально он себя вёл! — Фёдорова взорвалась. — Нормально!
— Наверняка, ты помнишь, что у Степана в ходе обыска была изъята футболка, на которой обнаружили кровь. — моя собеседница утвердительно кивнула. — Он часто её носил? Тебе известно откуда на ней кровь?
— Не знаю. Я не слежу за такими вещами. Вячеслав, что происходит? В чём ты подозреваешь Степана? Он не виновен, я уверена в этом!
— Это не имеет значения, так как свою работу я доведу до конца. Спишем это на моё профессиональное любопытство и атавистические инстинкты бывшего следователя.
— Странные слова ты говоришь.
— Ещё более странные вещи выявляются. Что ж, — я встал, — я пойду, у меня дела. Встретимся в суде, надеюсь, всё закончится хорошо.
Мы распрощались, я вышел на улицу. Уже наступил вечер, я закурил и после недолго раздумья направился к Лёнечке, у меня были перед ним обязательства. Разговором с ним и Самсоновым, которому необходима дать несколько поручений, я собирался закончить слишком затянувшийся рабочий день.
После интересной и содержательной беседы с Турчиновым я сразу же связался с Самсоновым. Мне необходимо было спрятать Зелянину. Нет, не от сотрудников полиции, она их не интересовала, а от самого Турчинова. Фёдор Петрович по моей просьбе организовал, чтобы в клинике, где находилась Ирина, её зарегистрировали под вымышленным именем, как анонима (это позволяет сделать наше законодательство). Первоначальные сведения об её личности были уничтожены (это не совсем одобряется законом), в итоге лечение стала проходить Иванова Ольга Петровна, а стоимость услуг возросла вдвое. Кроме того, Самсонов переговорил с руководством больницы, и они пришли к взаимовыгодной договорённости (и руководство, и Самсонов получили от меня дополнительное вознаграждение, врачи — за молчание, Фёдор Петрович — за дополнительное беспокойство) о том, что общаться с вновь появившейся пациенткой могу только я.
