— То есть ты обставил меня по всем статьям?!
— Думаю, да. — Фирсов так и лучился самодовольством.
— Хорошо, — голос Семёнова был спокоен, — что ты будешь делать, если Фёдорова оправдают? В этом случае дело вернётся к нам, в следственный отдел, и тогда всё, вернее всех, кого ты так тщательно скрывал, выплывут наружу. Не спросят с тебя?
— Вряд ли. Я никому гарантий не давал. Да и не до меня им будет, если такое начнётся. Ладно, Олег, оставляю тебя с твоими переживаниями, осознанием своей глупости. — Фирсов встал, сделал шутовской поклон и с довольной улыбкой удалился из кабинета.
Семёнова разговор вымотал, в голове творилось чёрт знает что: обставил его Фирсов, обставил. Следователь пока не понимал на кого больше злиться: на себя, за то, что допустил такое или на Фирсова, который слишком хорошо провёл свою комбинацию. Встав, подойдя к сейфу, Олег Александрович достал бутылку виски и стакан, после чего в течение пятнадцати минут со спринтерской скоростью ополовинил её, не ощущая вкуса напитка. Спиртное сейчас было ему необходимо. Пока тепло постепенно разливалось по его телу, Семёнов сосредоточенно думал, периодически обновляя сигарету. Курил он одну за другой. Примерно через полчаса, он взял телефон и после долгих поисков набрал номер телефона человека, с которым разговаривать никогда не хотел, хотя испытывал к нему двойственные чувства.
— Вячеслав Иванович? — спросил следователь после того, как трубку на том конце подняли, и тут же представился, — Следователь Семёнов беспокоит.
— Добрый вечер, — прозвучало в ответ, — чем обязан?
— Я хотел бы с вами встретиться, чтобы сообщить вам некоторую информацию по поводу убийства Костомарова.
— Олег Александрович, вы уверены в этом? — голос Талызина выдал его удивление. — Номером телефона не ошиблись?
— Нет, Вячеслав Иванович, не ошибся. Когда и где мы можем встретиться?
— Так, — Талызин задумался, — давайте завтра…..
Встречу с Зеляниной я не планировал, не видел в ней необходимости. Тот факт, что она была наркоманкой со стажем, вызывал у меня сомнения в полезности любой информации, которую бы она сообщила, с точки зрения возможности её реализации в ходе судебного разбирательства. Меня удивляло, почему следователи её не допрашивали, установление круга общения потерпевшего и допрос этих лиц входит в методику расследования. Зелянина являлась любовницей Костомарова, значит, обладала либо должна была обладать интересными сведениями, в том числе о взаимоотношениях с Фёдоровым (если верить показаниям Костина об их тесном общении). Неоднократно всё взвесив и оценив, я всё-таки решил ей навестить. Звонки на номер телефона, который мне любезно предоставил Самсонов, ни к чему не привели, поэтому я решил приехать к Зеляниной без приглашения, наудачу.
