— Ваша Честь… — Плотников вскочил со своего места. — А как же…
— Владимир Владимирович, ваше ходатайство о назначении экспертизы будет рассмотрено в следующем судебном заседании.
Судьи удалились, Сапун также с недовольным видом покинул зал суда. Фёдорова тут же подскочила к нам.
— Это просто замечательно, Владимир Владимирович. — в восторге обратилась она к Плотникову. — Вы были просто восхитительны.
— Скажите спасибо моему коллеге, — хмуро ответил тот, кивнув в мою сторону, — это он обнаружил свидетелей.
— Благодарю и тебя, Вячеслав. — обратилась ко мне Кристина Фёдорова. — Значит, мы можем доказать, что мой сын невиновен?
— Постараемся, Криста, постараемся. — успокаивающим тоном ответил я ей.
— Где ты нашёл свидетелей? — задала Фёдорова вопрос, после чего осмотрелась вокруг и снизив громкость до шёпота спросила. — И сколько заплатил?
— Ты мне за это деньги платишь. Я просто знал, как и где искать. Денег я ни Шкловой, ни Иванову не платил. Всё, что они сказали, правда.
— Что вы планируете в следующем судебном заседании? — обратилась она к нам.
— Допросим Костина, а там видно будет. — спокойно ответил я.
— Его нашли?!
— Найдут.
— Вячеслав, почему ты уверен в этом?
— Я не хотел бы распространяться на эту тему. Костин должен быть доставлен в следующее судебное заседание, и мы допросим его. В зависимости от результатов будем определяться с дальнейшими действиями. — ответил я.
Не знаю, успокоил ли я Фёдорову, но обсудив ещё несколько вопросов, мы разошлись.
11 февраля 2020 года, задние следственного отдела по Октябрьскому округу, кабинет следователя.
Следователь Семёнов после разговора с Гофманом находился в угнетённом состоянии: его использовали, он же это проглядел. Его выставили дураком, простофилей. Об этом пока никто не знал, кроме его друга, но удар по самолюбию Олег получил сильный. Вчера и сегодня он думал о произошедшем, анализировал, вспоминал содержание разговора с Фирсовым, искал причину. Самоанализу и самобичеванию Семёнов предавался не часто, поэтому это требовало от него значительных усилий и времени. Указанная гамма чувств касалась лишь самого следователя, судьба Степана Фёдорова его не волновала. Тот факт, что большинство доказательств его вины были сфальсифицированы им же самим, Семёнова не трогало. У него имелась уверенность в своей правоте, больше ничего не требовалось. Но Фирсов! Фирсов, который его обманул, должен понести наказание. Встречу с ним, будучи в расстроенных чувствах, Семёнов назначил ещё вчера. Сейчас он сидел в кабинете и ждал, ощущая себя мечом правосудия в руках богини Фемиды.
