— Всё это бессмысленно. Это же ничего не изменит.
— Уверен? А я нет. Мой начальник, конечно, обрадуется тому, что у нас ещё одно нераскрытое преступление, это так хорошо отражает качество работы прокуратуры, следствия, полиции. — сарказм просто бил фонтаном из прокурора. — Мать же Костомарова обрадуется тому, что все работают. Не все, те, кто упёк невиновного не работают, но вот остальные, обязательно найдут истинного убийцу.
— Такого не будет. — как-то слишком спокойно отреагировал стажёр.
— Не будет. Если даже ты это понимаешь, то мы зря с тобой тратим время. Оставь дело, я подпишу обвинительное заключение.
— Хорошо.
Виктор Кривов вышел из кабинета, не сказать, чтобы растерянным. Наоборот, уверенным в себе. Он даже хотел поблагодарить прокурора за то, что тот раскрыл ему самое главное — в прокуратуре не следует работать. И у него, Вити, есть шанс найти ту работу, которая будет ему по душе.
Встреча с Самсоновым состоялась, как и всегда, у него дома. Два предыдущих дня я бегал по городу, общался с людьми, заходил в государственные, и не только, учреждения. Короче, занимался сбором информации. В этом отношении моя работа очень похожа на работу сыщика, оперуполномоченного, только полномочий меньше и цель другая. Фёдор Петрович, хоть и был важным, зачастую единственным моим информатором, но он действовал не всегда так, как мне хотелось бы. Поэтому на встречу я пришёл одновременно в приподнятом и угнетённом настроении: взрыв работоспособности всегда вызывал у меня такие чувства. От Самсонова, на сегодня, меня интересовало одно — местонахождение Костина. Нужен он был чертовски.
После того, как я зашёл в дом старого опера и обменялся с ним приветствиями, мы сразу же уселись за стол, где парил чайник. Иногда мне казалось, что чайная церемония для Самсонова — главное, что есть в его жизни.
— Ну что, Петрович, как наши дела? — предложил я ему начать.
— Не очень, Вячеслав, не очень. Костина мы так и не нашли, но круг поисков сузили. Если повезёт через неделю-дней десять найдём.
— Что по поводу Турчинова?
— Здесь очень даже всё интересно. Для общедоступных источников он закрыт, но, ты знаешь, я могу получить доступ и к закрытой информации. Тебя интересует что-то конкретное или мне вываливать всё.
— Всё, но только то, что считаешь нужным.
— Хорошо. Биографические данные о нём тебе известны? — спросил Самсонов и, увидев мой утвердительный кивок, продолжил. — В таком случае слушай. Твой Турчинов не так прост, как кажется. В университете он был действительно звездой, и преподаватели и однокурсники иначе как гением его и не называют. В цифрах он разбирается мастерски. Уже тогда все обратили внимание на его основные черты: спокойствие и взвешенность при принятии решений, иногда резкость в поведении, упорство, умное упорство, порядочность и полное отсутствие привязанностей. Его нынешняя супруга — единственная, с кем он связал свою жизнь. Друзей у него не было ни в период обучения, нет и сейчас. Зато знакомых — уйма, притом в разных сферах: в государственных сферах, муниципалитете, среди правоохранителей различных направлений деятельности. Среди крупных финансистов города — он авторитет, консультирует если не каждого первого, то каждого второго. Я не понимаю, зачем ему нужна эта работа на заводах господ Фёдоровых, он прекрасно обходится и без доходов от неё. Гонорары у него очень хорошие. Как он начал с инвестиционной деятельности, так ей и занимается. Турчинов ни с кем не конфликтует, даже среди криминалитета пользуется уважением, хотя ни с кем из них близко не связывается. Такое ощущение, что он живёт по собой же установленному плану.
