Чашка кофе и получасовое чтение показали, что текст судебного акта стандартен, не удивляет неожиданными выводами. Стиль сух, безэмоционален, выводы притянуты за уши или вообще отсутствуют. В таком виде он мне не нравился, уверен, не нравился он и Кириллу. В 09 часов я уже был в СИЗО. Часовая беседа с Сазановым не успокоила последнего, но определила план дальнейших действий: мы обязательно подаём апелляционную жалобу. Срок её подачи истекал через 8 дней, поэтому нам следовало торопиться. Договорившись встретиться через неделю, мы распрощались. После этого я съездил в суд, дополнительно ознакомился с уголовным делом, а также протоколом судебного заседания, решил вопрос со свиданиями Кирилла с матерью. Затем я позвонил последней, обрадовал её предстоящей встречей с сыном, а также напомнил о гонораре за апелляционную инстанцию. Разрешив все эти вопросы, и наученный горьким опытом вчерашнего дня, я решил выпить чашку кофе, после чего закончить рабочий день.
Когда через пять минут в кабинет зашла Кирсанова, по её лицу я понял, что мои планы вновь нарушены. Два дня подряд! Давно такого со мной не было. Вслед за Анастасией в кабинет зашёл Селезнёв. Чёрт! Чёрт! Чёрт!
— Добрый день, Вячеслав Иванович, — с улыбкой обратился он ко мне, усаживаясь в кресло напротив меня.
— Добрым он был до вашего прихода. — не разделял я его мнения.
— Я опять невовремя?
— Любой, кто предлагает мне работу, и, более того, настаивает на её выполнении, когда я этого не желаю — всегда невовремя. — мрачно отреагировал я на его вопрос. — Как я понимаю, вы решили согласиться с моими условиями?
— С ними согласился Фёдоров. Для перевода первой части гонорара вам необходимо встретиться с ним. Пока он в следственном изоляторе.
— Хорошо. Каким образом он будет решать финансовые вопросы со мной, находясь в изоляции.
— Этим займётся его мать — Фёдорова Кристина Алексеевна.
— Понятно. Раз уж я решил взяться за это дело, может быть, расскажете, что вам известно и почему вы решили, что Фёдоров не виноват.
— Всё, что мне известно, я вам рассказал. Мнение о невиновности Степана сформировалось в ходе беседы с ним, а также на основании анализа сложившейся обстановки в нашей с вами судебной системе и личном опыте. В своей жизни я множество раз встречался с душегубами — Степан не такой.
— Кто его защищал на следствии и в суде? И кто занимается его защитой сейчас?
— Адвокат Плотников. Вы знакомы с Владимиром Владимировичем?
