— Тухлые бесы! Да чтобы вам одной падалью всю жизнь питаться! — выругался сквозь зубы, схватил Грейс за локоть и, как только кабинка двери распахнулась, толкнул в бок впередистоящего мужчину.
— Что? Кай, ты с ума сошёл! — Всё-таки перехвалил я Грейс, даже её невозмутимости пришёл конец, когда на глазах у множества людей мы вместе впрыгнули в телепортационную кабину. — Нельзя вдвоём! А если магические возмущения выкинут нас где-то над океаном?!
— Значит, нам не очень повезло, — ответил, спешно выставляя необходимые координаты и чувствуя подозрительно колющую боль в боку.
***
— Кай, ты дурак!
— Знаю, — ответил, разглядывая окровавленную рубашку и то, что было под ней. Всё-таки один из преследователей успел зацепить меня своей бесшумной шальной пулей. Бок болел адски, как будто кто-то решил поставить на нём клеймо калёным железом. Я с трудом удерживался, чтобы не заорать, когда Проклятый Кинжал совершенно беспардонно стала надавливать на рану с разных сторон.
— Ну почему ты мне не дал сжечь тех уродов в переулке?! — тем временем продолжала сокрушаться Проклятый Кинжал. — Если бы я пустила фаер прицельно, то, возможно, не латала бы тебя сейчас.
Потому что знаю, что такое жить по ту сторону закона.
Потому что знаю, что единственный шанс выбраться из этой клоаки — перестать играть по чужим правилам.
Потому что своими глазами видел, как с каждым последующим убийством человеческая жизнь в глазах убийцы стоит всё меньше и меньше. Вначале всё начинается с самозащиты, но потом заходит слишком далеко.
— А скольких ты уже убила, Грейс, хотя могла бы этого избежать? — вместо ответа спросил её.
Тёмные глаза недобро блеснули.
— Ещё чуть-чуть, и мне покажется, что ты меня осуждаешь, — прорычала она угрожающе. — Можно подумать, ты не убил своего отца за то, что он с тобой сделал.
Мы друг друга поняли и разом замолчали. Каждый из нас сделал свой выбор давно. Я ушёл из той клоаки, как только появилась возможность, и да, я не убивал своего отца. Это сделал Одноглазый, хотя я вовсе об этом не просил. Я был зол на отца, но смерти ему не желал. Грейс же жестоко отомстила своему мучителю и предпочла остаться.
Брюнетка в какой-то момент надавила на рану очень сильно.
— Эй, а полегче нельзя?! — возмутился не по-детски и даже закашлялся. Когда у меня что-то болело, мой характер всегда стремительно портился. И этот случай не стал исключением.
— Слушай, не указывай мне! — огрызнулась королева воров. — Ты хочешь истечь кровью или чтобы я сделала свою работу?
