- Нет! Пироги где? - с вызовом спросила я, кажется, взбесив мужа окончательно.
- Съели! - резко рявкнул он, двигая желваками и испепеляя меня взглядом.
- Вот и верь после этого твоим обещаниям, - задумчиво протянула, я и отхлебнула горячего напитка - терпко-сладкого, пряного, растекающегося по гортани умиротворяющим теплом.
- Ты... - с низким гортанным рыком выдохнул кайген, стремительно преодолевая полшага безумства между нами и целую пропасть длиною в ненависть.
Он навис надо мной, заслоняя собой свет, забирая воздух и ощущение личного пространства. Огромный, разъярённый, пугающий. Я боялась его до жути. Видела, как конвульсивно сжимаются его кулаки, и задерживала дыхание. Только показывать свой страх я не имела права. Даже не знаю, где брала силы, но я, не мигая, смотрела в глаза мужа, выдерживая его уничтожающий взгляд.
- Здесь тебе не Эринея, женщина, - явно еле сдерживая грозящий вырваться наружу гнев, выцедил кайген. - Если хочешь выжить - подчиняйся! И забудь свои бесстыжие привычки строить всем глазки. Надумаешь с кем-то снюхаться у меня за спиной, помни: неверных жён у нас наказывают!
Что?! Да за кого он меня принимает?! Я что, похожа на распутную девку?!
Гнев хлестнул словно огненная плеть и, сделав глубокий вдох, я холодно поинтересовалась:
- А что делают с порчеными невестами?
Зрачки кайгена расширились, и на дне его взгляда взметнулся пугающий вихрь ярости.
- Им стригут косы и с позором водят по улицам! - медленно и членораздельно проговорил он.
Я замерла от внезапного прозрения. Так вот о чём он подумал, обнаружив мои короткие волосы! Уже и клеймо шлюхи поставил...Да наплевать!
- Значит, не повезло тебе, кайген, - безразлично повела плечом я, и столько лютого холода засквозило во взгляде супруга, что меня даже шуба перестала греть. - Я сыта. Можем ехать дальше, - отставив чашку, заявила ему и бесстрашно качнулась, собираясь оттеснить мужа корпусом, чтобы покинуть кухню.
Глупая попытка, учитывая его габариты, но меня захлёстывали эмоции, а они не лучший советчик разуму.
Я толкнула кайгена плечом и тут же оказалась в стальном захвате его рук. На какой-то миг он застыл, продолжая удерживать меня и смотреть так, словно хотел стереть взглядом в порошок, а потом резко поднял, и потащил на улицу.
Вообще-то я бы это с удовольствием сделала сама. И зачем, спрашивается, приказал принести мне чуги? Дикарь! Медведь и дикарь!
