- Я с вами, - перебил его муж.
Горд похлопал его по плечу и отрицательно качнул головой.
- Пока без тебя справимся. Ты сейчас здесь нужнее.
Двери в зал снова открылись, и на пороге появился мужчина средних лет. Большой, как и все кайгены, грузный и широкоплечий. В его тёмных с проседью волосах ещё не растаяли застрявшие снежинки, а высокий лоб покрывали бисеринки пота, словно мужчина долго и быстро бежал.
Кайген вдруг тяжело осел на колени и опустил на пол объёмный меховой свёрток, внутри которого обнаружился мальчишка лет семи - испачканный грязью и кровью, не подающий никаких признаков жизни.
- Спаси, Хранитель, - прохрипел мужчина, низко склоняя перед моим мужем голову.- Он ещё дышит.
Супруг быстро присел возле ребёнка, опустив ему на лоб свою ладонь.
- Он уже проходил...
- Нет! Ни разу, - выпалил мужчина, явно понимая мужа с полуслова.
- Жаль. Было бы больше шансов.
- Он у меня один! Единственный. Спаси! Умоляю.
В голосе кайгена прорывалась такая боль и отчаяние, что у меня по спине поползли мурашки.
- Ты знаешь цену? - мрачно поинтересовался у гостя муж.
Тот коротко кивнул, глядя в его глаза с такой надеждой, что мне захотелось пнуть медведину и крикнуть: «Чего ты ждёшь? Помоги ребёнку!»
Супруг, подхватив свёрток с мальчишкой, поднялся так стремительно, что я от неожиданности вздрогнула.
- Жди здесь, - приказал он отцу мальчика и в чём был выскочил на улицу - полураздетый, в снег и лютый мороз.
Я, как и все в зале, инстинктивно шагнула к окну, желая увидеть, что произойдёт дальше, но у меня на пути встал Горд Четвёртый, закрыв собой весь обзор.
Светло и как-то грустно улыбаясь, он коснулся моей головы рукой, словно хотел успокоить и погладить меня, и я удивлённо распахнула глаза не столько от вольности подобного жеста, сколько от того, каким мягким и естественным он был.
- Не волнуйся, Рейна. Бьёрн успеет. Никто лучше него не умел удерживать души кайгенов в этом мире.
Непонимающе хмурясь, я отступила от дильфара на шаг и качнула головой.
- «Удерживать души?» О чём это вы? И с чего вы взяли, что меня это волнует?
- У тебя доброе сердце, девочка, - проигнорировав мой первый вопрос, усмехнулся Горд. - Не нужно слов, чтобы увидеть в твоём взгляде, что тебя тревожит судьба несчастного ребёнка. Дети в любом мире остаются детьми, и не сочувствовать их беде и боли могут только отъявленные мерзавцы.
