После завтрака я набрал номер, с которого вчера звонил глава МСБ Пётр Голицын.
— Рад, что вы проявили благоразумие, — ответил хрипловатый фальцет в наушнике гарнитуры. — Вас интересуют дела вашего дяди и других членов семьи, я верно понимаю?
— И желательно, чтобы доказательства их вины были убедительными, — сказал я.
— Через десять минут проверьте почту — отошлю вам материалы дела. Там не всё, но надеюсь, хватит. Возможно, вам в это трудно поверить, но ваши родственники действительно занимались незаконной торговлей оружия, продавая его тем лицам, которым Союз запрещает поставлять оружие. Этим занимались и ваш дядя, и ваш отец. Участие остальных доказать не удалось, — Голицын говорил почти без интонации, словно зачитывал с бумаги текст. — Вот и подумайте, почему так важно, чтобы оборонная промышленность была сосредоточена в руках людей, лояльных государству, что мы, собственно, и добиваемся.
Наверное, стоило промолчать, но я не сдержался:
— И это оправдывает убийство людей?
— Простите, а вы про что именно сейчас?
— Вы знаете, про что. Даже если мой отец занимался чем-то подобным, подстраивать его убийство — тоже противозаконно.
— Ах, вот оно что. Теперь понимаю, понимаю… А кто вам сказал, что мой род имеет отношение к убийству вашего отца? Может, был суд? Может, приговор кто-то вынес? Или это ваша подружка из ГСБ наплела с три короба? Не смешите. Оболенские скажут всё, что угодно, лишь бы очернить имя моего рода. Думаете, у Эдуарда Вострякова было мало врагов?
— Я должен поверить вам на слово?
— Артём Эдуардович, кому верить — ваше личное дело, и меня оно не волнует. Но я предупредил, что если вы окажетесь на стороне врагов государства, это будет иметь серьёзные последствия для вас, ваших знакомых и близких, которые оказывают вам содействие. Это ясно?
— Вполне, — буркнул я.
— Рад, что вы меня услышали. Документы высылаю. До свидания.
В архиве, который мне прислали на почту, были несколько аудиозаписей, выписки с каких-то иностранных счетов и письменные свидетельские показания. Немного, но хватило, чтобы понять: мой дядя действительно занимался поставкой экзоскелетов и стрелкового оружия за границу. И с одной стороны, в этом не было ничего плохого. Имея оружейный завод, продавать оружие придётся, как ни крути. Но тут имелись нюансы.
Во-первых, любой контракт на поставку оружия должен курироваться специальной правительственной комиссией. Без ведома государства сделки, касающиеся оборонной промышленности, совершать нельзя. Во-вторых, имелся ряд лиц, с которыми торговлю вести запрещалось. В основном, это были какие-то герцоги на западе, по той или иной причине попавшие в немилость нашему правительству.
