Концертный зал Kitara Hall – главная площадка фестиваля – находится в парке Накадзима, а летняя школа проходит в Парке искусств на окраине Саппоро. В то время у фестиваля были такие влиятельные спонсоры, как, например, Nomura Securities Co., поэтому мероприятия проводились с размахом: на газоне посреди парка устанавливались временные рестораны, в которых под открытым небом подавались блюда от лучших шеф-поваров Саппоро. В первый же день школы Гергиев пришел туда на обед и заказал знаменитое блюдо венской кухни тафельшпиц. Мы сидели за одним столом с Валерием, Петером Шмидлем, его младшим братом, который на фестивале выполнял обязанности менеджера, а также президентом Japan Arts Ясуо Накато. Завязалась оживленная беседа.
По мере того как разговор становился все увлекательнее, начинали суетиться работники секретариата – приближалось время мастер-класса. Когда Гергиев поднялся из-за стола, часы уже показывали начало третьего, урок же был запланирован на два часа пополудни. Репетиционная находилась прямо перед рестораном. Валерий тут же встал за дирижерский пульт и начал. Ожидавшие его студенты разом заиграли «Дивертисмент» Бернстайна: к тому моменту они уже на протяжении двух недель занимались с японским дирижером.
Как только зазвучала музыка, тот пробормотал себе под нос:
– Вот почему они так не играют, когда дирижирую я?!
Мне этих тонкостей, конечно, не понять, но, по всей видимости, в этом и заключается дирижерское мастерство.
Хоть это и несколько неожиданно, я хотел бы теперь рассказать историю, которая произошла двумя годами позже.
На пароме, плывшем через Атлантический океан, я вновь повстречал Петера Шмидля. Это был японский теплоход-люкс под названием «Аска II», который совершал кругосветное плавание. Мне посчастливилось немного поработать на его борту, рассказывая пассажирам разные истории о России. В то же время господин Шмидль в дуэте с японской пианисткой Идзуми Гото развлекал пассажиров музыкой.
Пользуясь избытком свободного времени, мы тогда много беседовали на разные темы. В частности, я спрашивал его о том, как относятся к Гергиеву музыканты Венского филармонического оркестра. Прежде всего он сказал, что у маэстро отсутствует чувство времени. Как человек, поживший в России, я это отлично понимал. В отличие от японцев, которые придерживаются расписания с точностью поезда, многие россияне не всегда бывают пунктуальны. Или, если называть вещи своими именами, зачастую они просто непунктуальны. Наглядный тому пример – президент Путин. Но и Валерий не исключение. Кроме того, Шмидль отметил еще одну особенность маэстро:
