Мужчины в зале хохотали удачной шутке, сыгранной с этими двумя рабынями.
— Снимите-ка их ошейники, — попросил аукционист своего помощнику. Тот расстегнул ошейники. Ключи подошли в точности. Несомненно, они были переданы их бывшими владельцами, еще во время заключения сделок узаконивших их покупку.
— Снимайте свою одежду, — приказал девушкам аукционист.
Девушки подчинились мгновенно. Джинджер сняла также украшенную бусами манжету со своей левой лодыжки. А Эвелин отстегнула тесную черную ленту с горла. Теперь они были абсолютно голые. Обе, как я видел, были заклеймены на славу.
Они испуганно озирались вокруг. Их одежду и ошейники, собрали служащие. Такие предметы, несомненно, будут возвращены их бывшим владельцам.
— Ну вот, помимо всего прочего сегодня у нас появился еще один лот для продажи, — смеялся аукционист, — две из самых симпатичных девушки таверн в Кайилиауке. Если Вы сомневаетесь относительно моих слов, можете тщательно исследовать их.
Девочки съежились. Мужчины вокруг смеялись.
— Мы готовы рассмотреть любое предложение от серебряного тарска за них, — объявил аукционист свою цену. — Однако, мы обещаем их покупателям скидку, если увидим, что их симпатичные, изящные задницы будут удалены из Кайилиаука.
От такого заявления аукциониста смех усилился.
— Вы можете говорить с этими рабынями? — спросил мужчина в широкополой шляпе двух раздетых девочек таверны. Он указал на девушек на боковых прилавках.
Джинджер подошла к одной из прикованных девушек. Эвелин пошла следом за ней.
— Ты говоришь по-английски? — спросила Джинджер на своем родном языке.
— Да, да! — воскликнула пораженная девушка.
— Как на счет остальных, кто был с Тобой. Они могут говорить на английском? — продолжила допрос голая рабыня.
— Большинство. Даже если он для них не родной, они знают английский, как второй язык.
— Я думаю, что смогу общаться с большинством из них, — сказала Джинджер, повернувшись к покупателю в широкополой шляпе. — Если есть какая-то особая девушка, которой Вы интересуетесь, я могу опросить ее отдельно.
Мужчина указал на голую рыжеволосую девушку, со связанными за спиной руками, стоящую на центральном прилавке.
— Вы говорите по-английски? — тот же подошла к ней и спросила Джинджер.
— Да, — сказала девочка, путаясь ослабить путы. — Да! — повторила она.
— Да, — перевела Джинджер человеку в широкополой шляпе на гореанский.
Он кивнул. Было заметно, что он доволен этим. Похоже, этой женщиной он интересовался, и был заинтересован, чтобы она его понимала. Я не думаю, что он действительно был особенно заинтересован в общении с остальными девушками. Их использование, похоже, лежало в другой плоскости, и не требовало тонкостей перевода. Пожелания относительно своих к ним требований, он мог передать такими простыми средствами как ботинок и кнут.
