И они благодарно покачиваются, колышатся, улыбаются мне малиновыми! алмазными! золотистыми головками лепестковыми…
Но вот я заболел, лежал и не мог полить их несколько дней…
Но вот ранним утром вышел к ним с ведерком родниковой искристой воды, а они отвернулись от меня и лишь качаются от утреннего ветерка затылками нагими… пустынными…
Обиженные… живые…
Алмазные… малиновые… золотые…
О, Боже!..
И что-то я вспомнил Сад-Цветник былых возлюбленных моих…
И вот Сад-Цветник сей качается обиженными затылками…
Головками дальними… незабвенными… неутоленными… святыми… неизбывными… родными…
Алмазными… малиновыми… золотыми… колосистыми…
И шепчут:
— Где?.. где?.. где…
Где родниковая? где колосистая? где молодильная вода Любви Твоей…
* * *
Ах… Древняя флейта… зов…плач…перекличка… любовь…
Двух влюбленных ночных сов…
А я одинок…
И некому послать услыхать мой зов…
* * *
Две влюбленных совы-сплюшки
Поют в ночи древнейшую песнь о любви…
Но вот они соединились… перепутались… сошлись… совпали… перемешались…
И ночь замолчала
О, Творец!..
Ужель любовь убивает песнь…
* * *
Целый день я гонял черного зоркого ворона от гнезда соловья…
…Вот соловей пролетел тысячи верст, свил гнездо, ждет птенцов, а тут ворон, никуда ленно не летающий, съел птенцов в беззащитном пуху…
Каково же отчаянье многодальных многострадальных многострунных соловьев — царей птичьей песни!..
И вот я отгоняю ворона… устал… замаялся…
Господь!..
Но, может быть, это вечная война сильного и слабого?
И зачем я мешаю этому Божьему Закону? Бездонному замыслу?..
Иль защита слабого — это тоже Закон?..
Тоже Божий Замысел?..
О, Творец!..
Только Ты знаешь… попускаешь…
А интересно: соловей знает ли, что он самый голосистый! Самый первый Певец в птичьем царстве?..
И когда ворон отнимает у него птенцов — он поёт ещё жарче! звонче! хрустальней! печальней!..
Чтоб слышали о его горе и в дальних далях…
Так рождается Вечная Великая Песнь…
Поэт?.. Кто отнял у тебя скоротечную Жизнь и дал Вечную Песнь…
Блажен…
