И Апостолы — уже не рыбари, но ещё не Вестники Живого Бога…
И Богородица — Небесная Царица и Жены Мироносицы…
И пыльные кишлачные легионеры-милиционеры…
И два загробных… зороастрийских грифа-сипа-пешехода-трупоеда…
С Памира дальнозорко залетевшие…
И мускусные чабаны с пахучими… дремучими отарами и волкодавами…
С альпийских пастбищ-джайлоо девственных сошедшими…
Ах!.. Велика толпа хоронящих Христа…
И вслед за Ним бессмертие обретших…
И!..
И… и над ними Крест Вечности, как Млечный Путь, колышется от утреннего ветра…
О, Боже!..
Иль мой Крест грядёт…
Но!..
Господь!..
Помилуй мя…
Я не готов…
Минуй мя сия Чаша Нечеловечьей Скорби…
Я не могу…
Я не хочу Голгофы…
Я не хочу Гвоздя в ладони…
Я не хочу Креста…
Распятья!..
И трёхдневного… трёхночного забвения… мученья…упованья… просветленья…
Я не хочу такой ценою явленного Воскресения-Спасенья!..
Ужель явлюсь я ко Творцу на Страшный Суд
С такою плотью исковерканной… истерзанной…
Господь!..
О, пусть Толпа Сия Всевечная… Бессмертная…
Пройдёт в тумане мимо моей мазанки-кибитки оробелой…
И!..
И Толпа Святая…Вечная… прошла…
Истаяла… изникла… в тумане…призрачном…
Прошествовала…
Прошелестела…
Возлетела…
В Царствие Небесное…
Господь!..
Ты внял молитве непроснувшейся … нераскаянной души…
И стонам увядающего тела…
Айхххх!..
Да что-то горько мне, как сироте…
Как погорельцу у кибитки отгоревшей… в золе кромешно пепельной…
Но!.. Но… но…
Крест не улетел…
А застрял… увяз…над головой моей…
В ветвях чинары беломраморной двухтысячелетней…
