Соблазн выглянуть был велик, но я не была уверена, что он не заметит.
— Эй, Кота! — позвал мужской голос, явно стараясь быть как можно громче. В том голосе было что-то поразительное. Гладкость. Такой баритон был у знакомого певца, но я не смогла вспомнить его имя.
— Еще спишь? Что-то не так?
Кто-то упал на меня, и я почувствовала, как воздух покинул легкие, мне не хватало кислорода, чтобы крикнуть. Его ноги прижали мои, он сел на меня сверху, а руки начали искать мои запястья под одеялом. Я постаралась с глухим ворчанием вырваться, но он удерживал меня так, что голова оказалась замотана в одеяло, и я не могла увернуться, чтобы освободиться.
— Ты встаешь или как? — спросил баритон игриво, — мир крутится и без тебя.
— Виктор, — голос Коты раздался с другой части комнаты. Я не слышала, как он поднялся.
Человек сверху замер, а затем отпустил мои руки и сдернул одеяло. Моя рука быстро двинулась вперед, защищая от внезапного натиска света и от незнакомца, сидящего на мне.
— Кто… — Виктор не закончил предложение. Его челюсть отвисла.
Карие глаза были широко распахнуты, это был первый раз, когда я решила, что термин «огонек в глазах» подходит человеку. Его взгляд заставил бы меня покраснеть в любой нормальной ситуации, но так, как я была в постели, а он только что приземлился на меня, лицо пылало. Он в растерянности дернул головой, пребывая в таком же шоке, как и я. Его тело было тоньше, чем у Коты, и он казался моим ровесником. Его волосы нежно-каштанового цвета, зачесанные назад, спадали к затылку нежными волнами.
— Виктор, это Сэнг.
Виктор уставился на меня еще раз.
— Э-э… — он скатился с кровати и встал. Он был одет в белоснежную, с длинными рукавами рубашку, верхняя пуговица которой была расстегнута, от чего виднелась ключица. Виктор носил аккуратные черные брюки. Столь официальный стиль в одежде удивил меня, но он выглядел так, будто ему комфортно, и он выглядит так почти каждый день. На шее висела серебряная цепочка с круглым серебряным медальоном с каким-то символом, которого я не знала. Его лицо было угловатым. Бедра были уже, чем у Коты, пальцы были длинными и тонкими.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он, — я имею в виду, в его кровати?
— Она здесь спала, — улыбка заиграла на лице Коты и внесла успокаивающее ощущение, будто все это было совершенно нормальным. Он был одет в джинсы Levi[5] и светло-голубую рубашку поло с воротником, застегнутую на все пуговицы.
Виктор повернулся к нему и развел руками.
