— Понял, Амирчик? Встретишься с Мишей Орловым, и он все тебе расскажет. Миша работает представителем СССР в Международном союзе электросвязи, это ого-го какая должность!
— А разве можно брать пакеты и передавать иностранцам?
— Ты что, не понял меня, Амир-хан? Миша первый раз выехал за границу, ещё когда ты ходил в детский сад, так что прислушивайся к каждому его слову. Понял?
— Понял.
— Ну вот и действуй. Инструктаж ты получил, деньги ждут тебя в бухгалтерии, паспорт у Люды Алехановой. Ну иди, здесь и так жарко, а от тебя чесноком несет. Но ты не думай, коньяком все равно пахнет. Шагай.
Орлов поспешно сбежал по лестнице и направился к Ленинскому проспекту. Теперь нельзя терять ни минуты. Он зашел в парикмахерскую, там ему сбрили бороду и коротко подстригли. Теперь нужно ехать за пакетом на дачу, забрать его и вернуться в квартиру. Тетя вроде уехала, верно? Да, уехала. По дороге он купил модные темные очки в металлической оправе, примерил — удобно, и лица не видно. На даче он осторожно заглянул в калитку — сейчас 1968 год, и там никого не должно быть. На лужайке пусто. Отлично. Михаил вошел в кабинет, отодвинул шкаф, взял с рабочего стола Исаака Израилевича коричневый пакет, внезапно сел и задумался. Стоит рискнуть, подумал он, и вложил в пакет список всех девяносто четырех скачек на лето 1968 года и на скаковой сезон 1969, а также результаты матчей предстоящего футбольного сезона 1968–1969 годов. Он, конечно, позвонит раз-другой, чтобы проверить, но слишком часто — едва ли не каждый день — звонить в Лондон опасно. Он вспомнил услужливую телефонистку в Апрелевке и её любопытный взгляд. Вышел через потайную дверь, не нажимая синей кнопки, и пошел к станции электрички.
В квартире на улице Горького он принял душ — сегодня действительно жарко, — лег отдохнуть. Посмотрел на часы — пять вечера. Гараж министерства ещё работает. Он позвонил директору гаража. Отец умер в феврале этого года, всего три месяца назад, и старик Кручинин по старой памяти иногда помогал Михаилу, присылал машину.
— Иван Васильевич, здравствуйте! Вы ещё на работе? Не могли бы оказать услугу и прислать разгонную на квартиру завтра к семи часам? Да, улетаю в Женеву. Большое спасибо, Иван Васильевич.
Итак, с машиной решено. Теперь нужно позвонить в Лондон. Здесь ему повезло — Сэм был в университете — с готовностью согласился встретить советского гостя в Хитроу и отвезти в гостиницу, особенно когда узнал что он передаст Сэму важный пакет. Теперь все в порядке. Орлов наскоро собрал чемодан — ему нужна только видимость, вещей не требовалось — и сел к огромному как саркофаг «Рубину». Из Лужников передавали какой-то футбольный матч. От волнений дня Михаил задремал, очнулся когда матч закончился, и перебрался в огромную двуспальную кровать, не забыв поставить будильник на половину седьмого утра. На следующее утро он захватил коричневый пакет, газету «Правда» и чемодан. Шофер на разгонной машине был новым и не знал младшего Орлова в лицо. По пустынной трассе они доехали до аэропорта за пятьдесят минут. Мкртычяна ещё не было видно, и Орлов побежал в справочную.
