— Что слыхать? — спросили те у «регулировщика». — Чего бургомистр трепыхается?
— Бургомистр на своем месте, — отвечал Сильницкий. — Ждет. И немцы у себя. И они ждут. Пошевеливайтесь!
— Немцы, говоришь?
— А то как же. И немцы. И полковник немецкий. — Погоди, погоди. Не нужен нам полковник. Веди прямо к бургомистру. С ним легче договориться.
— Это можно, — согласился Сильницкий, шагая впереди строя. — Входите, ждет бургомистр. — И распахнул перед ними дверь.
Ввалились полицаи в холодную управу. И лишь когда их обезоружили, поняли они, что оказались в ловушке. Растерялись вконец, заскулили:
— Простите нас, товарищи. Давайте сообща бить оккупантов.
— Что с нами будет? Не расстреливайте нас.
А Данила Райцев говорит:
— Не будем расстреливать. Мы вас всех на сухих осинах перевешаем, если не выполните нашего приказа.
— Выполним! Приказывайте! Что нам делать?
— Много работы, — отвечает Райцев. — Грузите подводы салом, маслом, мукой, крупами, бульбой. Везите все это к линии фронта. Это будет наш подарок 4-й ударной армии, партизанский подарок красноармейцам.
И потянулся длинный обоз через Суражские ворота к фронту. Партизанские автоматчики конвоировали обоз. Командир дивизии горячо благодарил партизан за подарок. Не с пустыми руками возвращались и партизаны в свой лагерь. Везли они тол, мины. Через Суражские ворота партизаны Райцева получали из Москвы центральные газеты и журналы.
Центральный штаб партизанского движения посылал населению оккупированных районов газету «Савецкая Беларусь», листовки. На складе партизанской «Союзпечати» скопилось как-то много антигитлеровских листовок. Чтобы не «старели» эти огромной силы «бомбы» и «снаряды», нужно было как можно скорее передать их в руки тех, для кого они предназначались. И партизаны набивали листовками бутылки и пускали их по Двине: люди вылавливали бутылки и передавали из рук в руки листовки, призывавшие к борьбе с врагом. Оккупанты понимали силу этого «оружия» и расстреливали бутылки из автоматов и пулеметов. А они плыли и плыли по Двине через леса и села, несли людям слово ленинской партии.
От самого батьки Миная услыхал я про Данилу Райцева такие слова:
— Много у него в сердце тепла и доброты к людям, много гнева и ненависти к фашистам. Это настоящий человек… Богатырь!..
Повела меня песчаная дорога к человеку-богатырю. Уже в колосьях жита завязалось молочное зерно, уже цвели травы, голубые разливы льна текли, сливаясь с голубым небосклоном. И над полем, и над лугами звенели жаворонки. Люди косили и стоговали сено, окучивали картошку, пололи лен. И все это происходило вроде бы так же, как и в мирную пору. Но неясная тревога жила и в колосьях на поле, и в травах на лугу, и у меня в сердце. Не слышно было песен, веселых, задорных голосов.
