Но продолжительные остановки на этом пути происходили не только там, где экономические условия представлялись многообещающими и благоприятными. Даже в те суровые времена человек был сыт не хлебом единым, нуждаясь еще и в других поводах привязаться к тем землям, в которых собирался остаться, причем не только в пределах срока отпущенной ему земной жизни. Поэтому нередко мигрантов притягивало и сплачивало святилище — например, священный Янтарный остров перед устьем Виадра, на котором германцы из различных приморских племен, а возможно, и островов Янтарного (ныне — Балтийского) моря собирались на совместные богослужения и жертвоприношения. Одним из таких святилищ, местом сбора племен, не желавших его покидать, по данным современной науки была, вне всякого сомнения, гора Цобтен или, на силезском диалекте немецкого языка — Цотабарг или Силинг (по-латыни — Силензи, по-польски — Шлежа, Селенжа или Собутка, по-латыни — Силензи) — лесистый, возвышающийся на высоту семисот восемнадцати метров над низменностью горный кряж.
Название его — славянского происхождения, ибо в эпоху великого славянского вторжения в V–VI вв. п. Р.Х. бесчисленные горы, реки и поселения в Судетской и Альпийской области получили славянские названия. Однако же они давались не наобум, но по сей день способны поведать нам о том, какую ситуацию, какие особенности славянские переселенцы стремились охарактеризовать и зафиксировать этими названиями. «Гура собутка» означает не что иное как «Священная (святая) гора». Т. е., когда славянские мигранты появились у горы Цобтен, она уже была священной горой.
Один из прекраснейших топографических принципов гласит: «То, что свято, остается святым». Независимо от смены не только народов, но и рас. Волшебство, святость места, источника, горы сообщается тем, кто пришел позднее, даже если они не находят никого из прежних обитателей, способных сообщить им сведения о местной сакральной традиции. Эта традиция столь сильна, что новым религиям или культам не остается выбора. Они должны утвердиться в святых местах прежних религий и культов, осмелиться дать древней святости новое истолкование, они могут сжигать языческие идолы, но остаются бессильными перед аурой горной вершины, скромной харизмой источника или благоговейным трепетом, вызываемым священною дубравой.
Древнейшим надежным свидетелем сакрального значения горы Цобтенберг считается саксонец Титмар (Дитмар), граф Вальбекский и епископ Мерзебургский (умерший в 1018 г.), подчеркивавший в своей весьма содержательной и увлекательной даже для сегодняшнего читателя латинской «Хронике», описывая борьбу между немцами и поляками за область Глогау (по-польски: Глогув), следующее: «Отсюда император направил двенадцать отборных отрядов своего сильного войска к бургу (
