до другого конца, ноги мои работали как поршни. Подо мной растилается зеленая долина, волны катятся одна за другой, бьются о камни и песок, с шуршанием отползают.
Я по прежнему ищу Ноа, теперь в одиночку потому что спасатели родные и друзья вынуждены были прекратить поиски. Иногда со мной ходит дядя Кимо с приятелями, но я хожу гораздо быстрее их и они отстают на много часов.
С тех пор как я уехал с Гавайев мне по большей части было плевать, кто там и что там Ноа, меня интересовал только баскетбол. Но раз уж я все просрал, то какой от меня толк? Зарабатывать на пиво в службе доставки и ждать — чего? Когда же маме с папой пришлось вернутся в Оаху иначе они потеряли бы работу, а Ноа мы так и не нашли, — помню, как они сидели на задней ланаи у дяди Кимо, лица у обоих опухшие, глаза красные от недосыпа, и молчали, потому что стоило кому-то из них заговорить, как они начинали плакать, — плевать на мою говеную работу и убогую комнатушку в Спокане, я снова им понадобился. Ну вот он я. По прежнему продолжаю поиски и кто знает что со мной будет дальше.
Я не останавливаюсь. За гребни холмов Вайпио, через тринадцать оврагов, по дну которых текут речушки, от воды идет холод. Перехожу в брод с берега на берег, чувствую подошвами острые камни, потом мои ноги засасывает по щиколотку, грязь вонючая как свинья, но я все равно иду. Даже и побыстрее. Надо ж добраться до дальнего края Вайману и снова начать поиски там.
Мили в гору и с горы, вниз по передней стороне Вайману в долину, там почти никого кроме горстки туристов которым хватило ума приехать сюда зимой. Хала, серый песок, черные камни похожие на яйца размером с холодильник. Хоуле садятся на корточки у кромки океана или у грязного озера или водопада от которого жопа стынет. Я каждый раз только головой качаю. Добро пожаловать на Гавайи, придурки, здесь мокрые скалы, говеная походная жрачка и пустая долина.
Я иду мили и мили. До другого конца Вайману как по часам. Засовываю в рот энергетический батончик, жую так что за ухом щелкает. Я уже прочесал все эти части тропы, поэтому сейчас пробегаю их не глядя. Джинсы шуршат, хлопает привязаное к рюкзаку мачете. Лодыжки до сих пор сильные от баскетбола. Хоть это осталось. Да еще я за время поисков нехило похудел, все бегаю, по горам лазию, а ем мало. Никаких тебе больше корейских ребрушек и белого риса. Мне чертовски легко, я снова двигаюсь как мангуст, как будто у меня в ладони баскетбольный мяч.
