— У меня есть свои, — ответила я.
Мы припарковались в месте остановки для отдыха.
— Тебе не холодно? — спросила Рита, указывая на мой джемпер, закрывавший живот только до половины. Она пыталась уговорить меня надеть что-нибудь другое — что угодно, лишь бы я не смахивала на жрицу любви, но в этом новом месте меня должны принять такой, какая я есть.
— Ты же не в отпуск едешь, — продолжала Рита.
Я ответила, что я в курсе. Но потом мне вспомнились все папины грандиозные планы на лето. Он охотно рассказывал о том, как повезет меня туда, где пляжи с белым песком и пальмы, кокосовые орехи и кристально чистая вода. Я давно уже не верила, что мы с ним куда-нибудь поедем, но мне все равно нравилось его слушать. Он рассказывал с таким чувством — начинало казаться, что я и вправду там побывала. «Мы с тобой сидим под пальмой. Я пью холодное пиво, а ты… что-нибудь другое. Белый песок, бирюзовая вода — и ни единой души, сколько хватает глаз».
— Дом я буду продавать, — сказала Рита, загасив окурок. — Да, нет никаких причин, чтобы этого не делать. Наверняка найдется какой-нибудь норвежец или немец, готовый дорого за него заплатить. Но поначалу мне придется убрать все старье, а это займет немало времени, учитывая, сколько он всего накопил.
Я увидела перед собой, как Рита и ее друзья будут выкидывать все из дома, как будут смеяться над старыми рождественскими занавесками, годами висевшими на кухне, возмущаться по поводу запаха мочи в туалете и поднимать глаза к небу по поводу всего того барахла, которое папа отказывался выбрасывать. «Как же можно так жить, черт подери?» От этих мыслей меня пробирала злость.
— Под конец он и вовсе собирал все подряд, как хомяк, — сказала Рита.
— Просто ему трудно было расставаться с вещами, — ответила я и подумала о банках с пробками от бутылок, сломанными зажигалками и старыми монетами.
— Вот именно, — ответила Рита и поджала губы. — И теперь мне придется всем этим заниматься.
— Сожалею, что он так тебе все подпортил тем, что умер.
— Я не то имела в виду, — ответила Рита.
Я сказала, что хочу вернуться домой, хочу жить сама. Но Рита ответила, что так нельзя. Я не могу продолжать жить, как Пеппи Длинныйчулок. Кто-то должен обо мне позаботиться.
Почему?
По двум причинам. Первое: я веду себя деструктивно. Второе: у меня нет саквояжа с золотыми монетами.
