Рассказать историю было несложно, от многократного повторения она отполировалась.
– Показать образцы не могу, оставил на хранение, – закончил говорить Пьер. – Тут в мой дом уже вламывались какие-то странные воры, не заинтересовавшиеся ни наличными, ни антиквариатом.
– Да, понимаю… – отец Гийом сложил ладони и оперся на них подбородком. – Значит, согревает, навевает сон и вызывает желание выпить?
– Есть и другие, – маг скомкал салфетку. – Я не стал их никому показывать, но один из рисунков провоцирует сильнейшее желание плотской любви, а второй… в общем, я с трудом удержался от того, чтобы повеситься.
– Да, понимаю. Тут достаточно понять алгоритм, и можно делать со зрителями что угодно. Вы привезли в Лютецию страшную вещь, мэтр Лавернье.
– Я не знаю, как мне теперь с этим быть! – Пьер уже забыл, что хотел выяснить у священника только лишь одно: сталкивался ли тот с магией желания при написании своей работы. Теперь ему показалось, что невысокий сухощавый мужчина в черном может помочь в главном – подсказать, решение, что же делать с красками и заклинаниями, как решить проблему проклятого завещания?
– Вы говорите, что ваш друг хотел открытия лаборатории для изучения его трудов?
– Да! И непременно при Академии.
– Понятно… Не знаю, в курсе ли вы, что Академия входит в состав Коллежа Сорбонны?
– В курсе, конечно!
– Так вот, – продолжал говорить отец Гийом, как будто его никто и не перебивал, – в Коллеже есть ведь и богословский факультет. И я предлагаю вам обдумать такой вариант: лаборатория будет открыта в аббатстве святого Гонората Арелатского, это в сорока километрах от Лютеции. Аббатство отличается самым строгим уставом среди всех, посвященным Единому, и с их настоятелем я хорошо знаком. Эти люди не поддадутся искушению использовать открытие вашего друга во зло. Мы припишем ее как подразделение к богословскому факультету Коллежа Сорбонны, таким образом, дух и буква завещания будут соблюдены. Думаю, что мэтр Кайонн не станет возражать против моего предложения.
На минуту Лавернье слегка опешил. Темный его побери, к кому ж это он пришел советоваться? Скромный священник, да? Но вариант… что говорить, кажется, единственный.
– Похоже, что альтернатива – отказаться от наследства Павсания, сжечь тетрадь с записями и выбросить краски в Сену, – сказал он, посмотрел на часы и, махнув рукой на все правила, заказал рюмку келимаса.
Священник допил свой кофе, но уходить не торопился – улыбался каким-то своим мыслям, щурился на прохладное осеннее солнце, разглядывал проходящих. Наконец антиквар не выдержал:
