Ротманн: Помните, что говорил Он в Нагорной проповеди: «Не заботьтесь и не говорите „что нам есть?“ или „что пить?“ или „во что одеться?“ Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы.»
Хор горожан: Хвала Господу.
Ротманн: Братья, сейчас, когда в святом нашем граде Мюнстере, по слову пророка Даниила, подходят к концу время и времена и полувремя, вы обретете слово Божие во всей полноте его. Помните, что Господь не сказал нам: «Я продам вам тебе все, что надо, чтобы есть, пить и прикрыть наготу.» Он сказал: «Ищи Царства Моего и правды Моей, а все прочее приложится тебе.» И вот пришел час, когда мы должны сказать Господу: «Господи, ты видишь — мы отреклись и отказались от всего достояния нашего, теперь твой черед, дай нам твое достояние.»
Ян Дузентсшуэр: Но Господь поставил нам условия.
Ротманн: Какие условия?
Ян Дузентсшуэр: Что мы будем искать Царства его…
Маттис: Мы заняты тем ежечасно.
Ян Дузентсшуэр:…и правды Его.
Ротманн: В царство Божие нельзя войти, не отыскав Его правды.
Маттис: Неужто, Ян Дузентсшуэр, ты хочешь сказать, что здесь, в Мюнстере, мы не ищем Божьей правды?
Ян Дузентсшуэр: Без сомнения — не всегда; определенно — не во всем.
Книппердолинк: С городских стен и башен мы отражаем натиск католической рати под водительством епископа Вальдека.
Ян ван Лейден: Мы изгнали из Мюнстера католиков и тех протестантов, которые не желали подвергнуться обряду вторичного крещения.
Ян Дузентсшуэр: Да, это так, однако мы не истребили ядовитые следы их пребывания здесь — их книги, их идолов, их иконы.
Ян ван Лейден: Я видел, как шевелятся твои губы, но не слышал произносимых тобою слов. Ибо в этот самый миг все заглушил глас Господа, который говорил мне: «Маттис, сожги все книги, какие сыщешь во граде Моем, ибо только Мое слово должно читаться и звучать в нем. Я — Господь.» Братья, исполним же веление Бога, возожжем огонь, который уничтожит наши сомнения. Предадим очистительному пламени богомерзкие книги — они нечувствительно превращали нас в невольников и данников сатаны.
Ян Дузентсшуэр: А картины? А статуи?
Маттис: Огонь, топор, молот — и пусть не останется ни одного лживого и ложного, обманного и предательского слова, обломка камня, кусочка холста! В доме Божьем должно быть место только Богу.
