Пройдя через ворота, Алис устремилась прямиком к роще вязов, служившей границей, за которую ни одному уроженцу Гвениса или Дефаида не дозволялось заходить. Девушка сняла варежки, чтобы срезать несколько полосок скользкой коры, и холод сразу же сковал ей пальцы. Одновременно она прислушивалась и выглядывала деревенских. Но над заснеженными полями стояла тишина. Мать предупредила, чтобы она следила за местными охотниками на оленей. Они заходят намного дальше других поселян, двигаются очень тихо и сумеют заметить ее раньше, чем она обнаружит их присутствие.
Одна из дорог вела от Дефаида к старым фермам и дальше, но Алис сошла с нее. Оставив тропу по правую руку, девушка скрылась за деревьями. Петляя, она теряла время, но зато никто ее не увидит.
Так она шла примерно милю, перепрыгивая через узкие канавы и уворачиваясь от нависших ветвей. Пот тек с нее ручьем, ей было жарко, несмотря на зимний холод. Наконец деревья расступились, и перед Алис открылись луг и пахотные поля, которые когда-то обрабатывались, но давно уже поросли сорняками. Теперь она была на виду, как тот кролик, которого она показала Рену, когда бедное животное прыгало по снегу.
Первый из домов представлял собой печального вида постройку, вросшую в землю, посеревшую и неживую, со скособоченными ставнями. Следующий был такой же, и тот, что за ним. Наконец Алис добралась до здания, запомнившегося ей с самых первых месяцев жизни в Дефаиде. На случай, если она заблудится, сказала Мать, пусть ищет дом с белой дверью. Не облупленной, не потрескавшейся, не бледно-серой или грязно-пепельной. Эта дверь чистого белого цвета. И труба у дома целая, не провалившаяся.
Вот и он. Не сказать чтобы дом выглядел прекрасно, но все-таки неплохо. И пригоден для жилья, хотя пустует уже столько лет. Ставни висят прямо и ровно, плотно закрыты, так что, какой бы ветер в них ни ломился, какая бы буря ни бушевала, они выдержат. Интересно, сколько раз Отец тайком приходил сюда. Много, наверное, если судить по состоянию дома. Алис долго настороженно оглядывалась по сторонам. Мир вокруг был тих и спокоен, разве что над головой слышался шум крыльев пролетавших птиц. Она обошла здание и увидела дуб, все такой же огромный, каким он ей запомнился. В обхвате дерево было широченным, как ворота амбара, а переплетенные ветви, казалось, с силой тянулись в разные стороны, стремясь оторваться друг от друга.
Алис отошла от дуба и дернула за ручку кухонной двери. Внутри, как она и ожидала, царили холод и сырость. Мебели не было вообще. Запертые ставни на окнах не пропускали свет, поэтому она оставила дверь открытой. Помещение было чисто выметено, в очаге не осталось ни единого полена или даже кучки пепла. Отец был осторожен. Но не настолько. У стены лежала груда инструментов, незаржавевших и явно часто используемых, – пилы разных размеров и форм, молотки, топор. Алис взяла лопату и направилась к дереву.
