– Мальчики навлекли на себя Зло, – провозгласил верховный старейшина. – Но для верного стада Доброго Пастыря в Дефаиде ничего не изменилось. Жизнь пойдет своим чередом, нам же надлежит усвоить еще один урок: Добрый Пастырь может защитить только тех, кто верен Ему.
Алис до крови закусила губу. У нее было что сказать, слова рвались наружу, но она заставила себя молчать. Она смотрела на Дельвина и видела лишь отдаленное напоминание о том ребенке, которого она гладила и прижимала к себе всю ночь. А этот мальчик был зеркальным отражением того, прежнего, – тонкий, холодный, и ничего больше.
Днем, когда Алис очнулась после нескольких часов беспокойного, прерывистого, полного неясных видений сна, она упросила Мать послать ее с поручением за Ограду.
– Вижу, Алис, у тебя в глазах прежнее нетерпение, – сказала Мать. – И пытаться останавливать тебя бесполезно. Но неужели ты думаешь, что старейшина Майлс отпустит тебя в лес после ночного происшествия с бедными мальчиками?
Алис подняла взгляд на Мать:
– Ага, отпустит, если дать ему что-нибудь взамен.
Мать выпрямилась, уперев руки в бока:
– И чем же, по-твоему, мне его подкупить?
– Медком, Мать. Ты же знаешь, он обожает мед. Он и его толстое брюхо.
Мать резко одернула Алис, как будто их могли услышать:
– Я тебе уже сто раз говорила, Алис, и снова повторяю, что не хочу слышать подобных слов.
– Ты сама про него такое говорила, – возразила девочка.
– И это моя большая ошибка. – Мать покачала головой и протянула руку к полке, где стоял бочонок с темным почти до черноты медом. – Раз уж хочешь подкупить старейшину, пусть мед будет по-настоящему хороший.
Алис чуть было не улыбнулась, но вспомнила, что улыбаться сегодня совершенно нечему.
Мать передала Алис корзинку.
– Пойдешь за грибами, – велела она. – Грибы всегда сойдут. И скажешь мистрис Майлс, что отдашь ей половину собранного. Это ей понравится. Хотя как знать, что понравится этой женщине. Я вот не ведаю. – Она бросила взгляд на Алис. – А теперь иди.
Алис с Матерью вполне наловчились обманывать мистрис Майлс и ее мужа, старейшину Майлса. Обычно они не лгали напрямую насчет повода выйти за Ограду, а просто недоговаривали. Например, могли сказать мистрис Майлс, что идут за ягодами. И даже их собирали. Но собирали также и травы, способствующие прекращению цикла у женщин или облегчающие трудные роды. Такие снадобья старейшины строго запрещали. Месячные у женщин и деторождение определяет только Добрый Пастырь, говорили они. А Мать говорила: про это старейшины не знают стольких вещей, что и не перечислишь. Но Мать соблюдала осторожность. Она держала тайные средства у себя и никогда не упоминала чай, который дала в ту ночь Мэри.
