А дальше произошло вот что.
Отец с побелевшим лицом не сводил глаз с верховного старейшины, который велел Алис закатать рукава. Глава деревни вручил Отцу длинный прут, и этот прут обрушился на белую кожу девочки, потом снова и снова. И все время, пока прут делал свое дело, верховный старейшина проповедовал. Он заявил Алис, что Зверь обитает в огненной яме, что он отрывает плоть грешников от костей, а те вопят от боли и ужаса, что Зверь выцарапывает им глаза длинными черными когтями и что мучения грешников длятся вечно. Поскольку, когда на костях больше не остается плоти, а глаза выцарапаны, все отрастает заново и пытка продолжается. Вот какова судьба маленьких девочек, которые не научились слушаться. Они навечно попадут в лапы к Зверю.
Всю дорогу домой Отец хранил молчание, а Алис пристраивала на коленях израненные руки и переосмысливала свое отношение к Отцу и Матери. Она вспомнила слова Паула о жителях Дефаида. Вот бы у Алис были брат или сестра, полностью и по-настоящему близкие ей люди. А не эти чужаки, к которым ее поселили. Которые только прикидываются Матерью и Отцом. Ей нестерпимо хотелось к маме и папе. Слезы жгли ей глаза, но она старалась сдержать их. «Слезами не поможешь», – сказала ей тогда Мать.
Когда они подъехали к дому Матери и Отца – Алис уже решила, что это больше не ее дом, даже если она уже начала так считать, – Отец повернулся к ней:
– Дитя, я могу не выразить словами, как мне жаль. Очень жаль. Но однажды, я надеюсь, ты поймешь, что наказание было тебе во благо. Чем быстрее ты научишься не потакать своим капризам, тем лучше для тебя. Я не говорю, что это хорошо. Я только говорю, что так оно устроено в жизни. Понимаешь, Алис?
– Ага, – ответила она.
Придя домой, Отец рассказал Матери, что произошло, и Мать предложила Алис намазать руки целебной мазью. Девочка отказалась.
Отец было запротестовал, когда Алис повернулась и ушла к себе, закрыв за собой дверь. Но Мать сказала:
– Оставь ее в покое.
Алис какое-то время сидела у себя в комнате. Здесь не было ничего, кроме узкой кровати и столика рядом. Свою нехитрую одежку она вешала на крючки, вбитые в стену. Алис не знала, что делать дальше, и ей было тоскливо и неуютно. В этой комнате ей придется провести очередную ночь в одиночестве, и сидеть тут сейчас ей совсем не хотелось. Но и выходить из комнаты туда, к ним, она тоже не желала. Алис без труда могла убежать на улицу, и пусть Мать и Отец зовут ее, сколько вздумается. Но за то короткое время, что Алис жила в Дефаиде, она уже поняла, как лучше поладить с приемными родителями. Нужно всего лишь предложить выполнить какую-нибудь работу подальше от дома, и тогда у нее появится свободное время и для себя. Она встала и пошла на кухню. Мать лущила горох. Отец поднял глаза от чашки с чаем.
