2007 год
Ксерокс, который им прислали из НЦР – Национального центра расследований, как называлась новая разъездная бригада государственной полиции, был совсем новенький, и дали его только взаймы. Прекрасное подтверждение того, что они совсем не знали Карла: уж что к нему в руки попало, то пропало.
– Ты сделаешь фотокопии всех документов, которые содержатся в деле, – сказал он Асаду. – Пусть даже это займет у тебя целый день, я не против. А когда закончишь, поедешь в клинику спинномозговых повреждений и введешь в курс дела моего старого сослуживца Харди Хеннингсена. Он будет вести себя так, словно не замечает тебя, но ты не обращай внимания. Память у него слоновья, а слух – как у летучей мыши.
Внимательно рассмотрев все обозначения и клавиши на большущем аппарате в подвальном коридоре, Асад спросил:
– А как обращаться с этой штуковиной?
– Тебе раньше никогда не приходилось делать фотокопии?
– На такой штуковине и с такими значками не приходилось.
Вот тебе на! И это говорит человек, который за десять минут установил телевизор!
– Господи, Асад! Смотри: кладешь оригинал сюда и нажимаешь вот эту кнопку.
«Оказывается, и я не такой уж отсталый», – подумал Карл.
Как и следовало ожидать, мобильный телефон Бака сообщил, что вице-комиссар криминальной полиции Бак, к сожалению, не может ответить, так как занят в связи с расследованием убийства.
Очаровательная секретарша с неровными зубками добавила в объяснение, что он и еще один сотрудник выехали в Вальбю на задержание.
– Лиза, ты же дашь мне знать, когда этот балбес снова объявится? – попросил Карл.
Через полтора часа он получил отмашку и без спросу ворвался в комнату для допросов, где у Бака и его помощника уже кипела работа. Арестованный в наручниках был самый обычный парнишка – усталый и насквозь простуженный.
– Взяли бы уж платок да утерли горемыке нос, – сказал Карл, указывая на густые сопли, которые текли у того по лицу.
Если даже они поймали того, кого надо, то сразу видно, что из этого парня никакими клещами не вытянешь ни слова.
– Карл, ты что, не понимаешь по-человечески? – На этот раз лицо Бака побагровело, чего не так-то легко было добиться. – Изволь подождать! И никогда больше не прерывай коллегу посреди допроса. Договорились?
– Пять минут, и я от тебя отстану, обещаю.
Правда, болвану Баку понадобилось целых полтора часа, дабы объяснить Карлу, что он, Бак, был привлечен к расследованию дела Люнггор только на последнем этапе и потому ни черта о нем не знает. Но кто его просил разводить долгие разговоры вокруг да около?
