Маура нахмурилась:
– О причине смерти?
– Петуха! – выкрикнул Бруно. – Нам уже известно, что это было убийство. Или убой – как там говорят о птице? Но как именно он умер?
Маура оглядела лица смотревших на нее ребят. Они не шутят, решила доктор Айлз. Они и вправду относятся к этой истории как к убийству, которое нужно расследовать.
– Вы ведь осматривали его, – напомнил Артур, – верно?
– Лишь мельком, – призналась Маура. – До того, как господин Роман выкинул останки. И лишь в том, что касается положения его шеи. Я бы сказала, она явно сломана.
– И что же – смерть наступила от удушения или от повреждения спинного мозга?
– Доктор Айлз только что сказала, что шея была сломана, – напомнил Бруно. – Я бы назвал этот случай неврологическим, а не сосудистым.
– А что там с оценкой времени смерти? – поинтересовался Лестер. – Вы знаете, когда наступила смерть?
Маура переводила взгляд с лица на лицо, поражаясь такому количеству вопросов.
– Время смерти – всегда очень непростой вопрос, если не было свидетелей. В случае с людьми мы опираемся на несколько показателей. Температура тела, трупное окоченение, трупные пятна…
– Вы когда-нибудь пробовали делать биохимический анализ стекловидного тела птичьего глаза? – осведомился Бруно.
Маура пристально взглянула на парнишку:
– Нет. Нет, не могу такого сказать. Признаюсь, в куриной патологии я не очень разбираюсь.
– Ну, в таком случае мы хотя бы знаем причину смерти. Но зачем было разрезать его? Зачем было выпускать ему кишки и вешать на дерево?
«На полянке я задала тот же самый вопрос», – вспомнила Маура.
– Этот вопрос останется в деле, – объявил Джулиан. – А пока займемся материальными доказательствами. Я вернулся в лес и попытался отыскать тело, но, думаю, его утащил какой-нибудь падальщик, поэтому мы не сможем изучить останки. Я также пытался найти следы обуви возле курятника, но, увы, дождь смыл практически все. Так что, полагаю, пора перейти к тому, что отыскали вы, ребята. – Он взглянул на Бруно. – Хочешь быть следующим?
Бруно направился в переднюю часть класса, а Маура опустилась на свое место, ощущая себя ученицей, которая не сделала домашнее задание. Она даже не представляла, что расскажет этот юркий, дерганый, невысокий Бруно. Он натянул латексные перчатки и засунул руку в пакет из коричневой бумаги. Оттуда показались три куклы из хвороста, по-прежнему висевшие в своих веревочных петлях. Мальчик положил их на лабораторный стол из нержавеющей стали. Какие же они банальные, подумала Маура, поглядев на них еще раз. В ярком флуоресцентном освещении класса рыжевато-коричневые пятна казались брызгами грязи, а вовсе не следами крови. Когда куклы качались на ветру, свисая с ивовых ветвей, они выглядели жуткими. Теперь они утратили свою силу, превратившись всего лишь в то, чем и были на самом деле, – в связки хвороста.
