– Чтобы поиздеваться над ним. Он был порядочной сволочью. Я видела, как он присаживался к какой-то другой женщине. Что касается второго – извините, но я понятия не имею, кто это. Я подцепила его на автобусной остановке в Оуэнсвилле две недели назад. Он оказался весьма практичным и… так сказать… тяжелым в общении. Ларри был несколько более управляем.
Джон изо всех сил старался не выказывать удивления, и в отличие от нас с Монро это ему более или менее удавалось.
– О втором убитом кое-что не сообщалось в прессе, – сказал он. – Может быть, вы мне расскажете, о чем именно?
– Трудно сказать, поскольку газету я видела довольно давно, но, может быть, речь о том, что недоставало каких-то частей его тела? Жуткая работа, конечно, но иначе я просто не смогла бы его оттуда вытащить. Уверена, что наверняка есть и более простые способы, но тогда они просто не пришли мне в голову.
– Вы понимаете, что наш разговор происходит при свидетелях?
– Я это предполагала.
Она посмотрела на стекло и помахала рукой.
– Привет, ребята.
– Вы признаетесь в убийствах этих двух человек?
– Я бы предпочла слово «сообщаю». Я не считаю себя в чем-то виноватой, за исключением того, что у меня это получилось не слишком удачно. Двое – не так уж и много. Особенно если вспомнить обо всех убитых женщинах, во все времена, повсюду вокруг нас. Это просто выводит меня из себя.
– Тогда зачем вы мне обо всем этом рассказываете?
– Потому что вы чертовски симпатичный. К тому же вы действительно мне понравились, после того как на меня давили все эти ваши хорошие и плохие полицейские.
– В самом деле?
– Ну конечно. И от вас такой же запах, как и от меня.
– Джулия, вы бы очень мне помогли, если бы изъяснялись более простыми фразами.
– Нет, – сказала она. – Нет, нет, нет.
– Вам ведь хочется об этом поговорить. Думаю, ничего другого вам сейчас не хочется. Объясните хотя бы, что это за история с отрубленными руками.
– К черту, – огрызнулась она. – Не знаю. Сами разбирайтесь.
Джон пристально посмотрел на нее.
– А что, если меня это просто не интересует?
И тут она бросилась на него.
В ее распоряжении было около двадцати секунд, прежде чем двое полицейских из коридора ворвались в комнату и скрутили ее, но она сделала все, что могла. Сосредоточенно и молча. Кулаками, локтями, ногтями.
Джон просто сидел, даже не поднимая рук. Он знал, что на ней не должно остаться ни единого следа – только не здесь и не от него, даже случайно, даже при самозащите.
