- Все. Хватит, - решительно сказал Риль, - извини. Бывает, видимо... Включай турбину... и жми вперед.
- Что ты нервничаешь! Что ты нервничаешь? Зачем разворачивать, - бодро заговорил Гурген, обращаясь к Ладникову. - Ну, один не поверил технике, другой маму родную вспомнил, а у третьего, понимаешь, застарелый ревматизм в коленках. Трогай!
Ладников усмехнулся: "Хороши, черти! - подумал он, - застарелый ревматизм... Оказывается, он, Ладников, нервничает!"
Вдруг Мосенин выскочил из машины. Он сделал это в тот самый момент, когда турбик хрюкнул вновь запущенным двигателем.
- Сумасшедший, он пошел обратно! - крикнул Гурген и растерянно посмотрел на Ладникова и Риля.
- Он расклеился в самом деле, - сказал Риль.
- Этого типа надо ловить, - встал Ладников со своего места, - теперь я буду считать, что в гималайской десятке было только девять человек...
- Не суди его по здешним законам, - Риль тоже приготовился вылезать, там все-таки была Земля.
- Тогда какой идиот послал его сюда? Ладников погнал турбомобиль задним ходом. Мосенин успел отойти на сотню шагов. Он не обратил никакого внимания на обогнавшую его машину и продолжал идти уверенной походкой человека, решившего все раз и навсегда. Из машины вышел Риль.
- Выслушайте меня... - начал он и взял геолога за локоть, - у всех нас тоже были минутные слабости. Я понимаю.
Мосенин освободил руку и пошел дальше.
- Вы все время интересовались бронтами! - крикнул ему вслед Ладников. Вы их видели? Если нет, то такой шанс у вас может быть перед наступлением темноты.
Мосенин вздрогнул и остановился.
- Я не отговариваю вас от затеи пройти пешком эти длинные километры, продолжал Ладников, - но возьмите хотя бы лучемет. И питья на дорогу.
Мосенин стоял не оборачиваясь. Ладников стал что-то вытаскивать из-за своего сиденья и добавил наставительно, будто обращался к маленькому мальчику, которому дают в первый раз включить электрический фонарик:
- Да не балуйте вы лучами, берегите разрядник...
- Я... Да как вы... Вам известно, что я... Мне не четыре года... Вы позволяете себе...
Мосенин подскочил к машине и, тыча ладонями в грудь Ладникова, захлебывался словами Упоминание о бронтах, а может быть, последнее напутствие Ладникова подорвали его решимость. Может быть, он просто "перегорел", поборов свои колебания. Казалось, какая-то замкнувшаяся в глубинах мозга цепь разорвалась...
- Я! Мы-ы! Вы-ы!.. - передразнил Ладников. - Ну садитесь! Глупости разрешаю только на той стороне. Ясно?
