15-летняя Марина пошла вразнос. Она встречалась чуть не каждый день с разными парнями, не являлась ночевать, забросила школу, таскала деньги из дома, покупала косметику и сигареты. При этом с приемными родителями была ласкова, просила не сердиться, уверяла, что просто ничего не может с собой поделать – ей хочется гулять, и все. Родители вздыхали: гены. Кровная мама Марины тоже вела очень бурный образ жизни, дочку родила в 16, подкинула бабушке, да и забыла про нее, увлекшись каким-то очередным приключением. Не появилась и тогда, когда бабушка тяжело заболела и умерла, а Марина оказалась в детском доме.
В приемную семью девочка очень хотела, к родителям привязалась, с младшими братьями очень помогала, проблемы у нее были только с учебой. А потом началось вот это. Марина ночевала то у парней, то у подруг, то уезжала в деревню, откуда была родом – там еще оставалась дальняя родня и тоже были какие-то ухажеры. Туда-то за ней и поехали приемные родители, когда однажды поздно вечером, всхлипывая в трубку, они сообщила, что ее побил очередной «возлюбленный», ей очень больно и плохо, и сама она приехать не может. Делать нечего, сели в машину и поехали к дочке. Нашли ее в доме у одной пожилой родственницы, то ли троюродной бабушки, то ли тети. Осмотрели, убедились, что серьезных травм нет. Сели чаю на дорогу выпить. Завязался разговор, и тут родственница начала вспоминать про Маринину маму, когда та была ребенком. Как танцевала лучше всех в школьном ансамбле и даже на конкурс ездила, как матери всегда помогала, как ей доставалось от отчима под пьяную руку, какая была всегда милая, ласковая, как вышивала прекрасно и любила всем подарки делать. Тут пожилая женщина полезла в комод и вытащила мешочек, а в нем – вышитая салфетка, и правда необыкновенной красоты. Марина сидела, долго крутила ее в руках, разглаживала, потом спросила, можно ли себе взять. «Бери, конечно, детка, у меня еще где-то очешник ею вышитый есть, тоже красивый, сейчас не найду, потом приходи, покажу. И грамоты ее за конкурсы танцев покажу, я взяла, когда после смерти твоей бабушки дом разбирала. Думаю, пусть лежат, не выбрасывать же, старался ребенок. Грустно-то как вышло с ней все, где ее сейчас носит, ты смотри, не дури так, а то ты же вся в нее – красавица, а в голове ветер». Потом несколько дней Марина сидела дома – синяки сходили, да она и не рвалась никуда. Потом вдруг спросила приемную маму: «А ты вышивать умеешь? Научишь?» – «Умею немного, но, наверное, не так красиво, как твоя мама». Попробовали, получилось.
