– Алексей Николаевич, выполняйте приказ, – раздраженно бросил в ответ Максимов, – если надо – будем стрелять. Хотя я еще попробую поговорить с комендантом. Что-то долго он читает… Александр Вениаминович! Разрешите войти!
Генерал Элис сидел за своим рабочим столом и стеклянными глазами смотрел на другой берег Невы, где уже прорезались контуры Зимнего дворца. Не глядя на Максимова, он двинул по столу листок бумаги.
– Это мой письменный приказ гарнизону, генерал! Принимайте на себя командование, а меня увольте – я не могу смотреть, как новый император ломает через колено вековые порядки, заигрывает с купчишками и торгует с тевтонами славянскими землями. Знаете, его сумасшествие было бы лучшим выходом…
– Для кого? – спросил Максимов, с трудом сдерживая сарказм.
– Для него, для нас, для всей России, – тяжко вздохнул комендант. – Впрочем, сейчас не время для политических дискуссий. И я вас не собираюсь ни в чем убеждать. Ступайте генерал, служите! Не смею более задерживать!..
– Честь имею! – отчеканил Максимов, развернулся через левое плечо и почти строевым шагом вышел из кабинета.
– Да… Честь надо иметь… – пробормотал комендант, вынимая из ящика стола свой старый, оставшийся еще с турецкой войны 4,2-линейный Smith & Wesson…
* * *
Юденич был поднят с постели гауптвахты и доставлен к генералу Бобрикову в три часа ночи. Привычного порядка в кабинете начальника гвардейского корпуса на этот раз не наблюдалось, зато на всех более или менее ровных поверхностях стояли в избытке разнокалиберные бутылки. Строгий, по-военному аскетичный стол напоминал по этой причине выставочную витрину винно-водочных изделий Нижегородской ярмарки.
– Господин полковник, не желаете ли шампанского? – театрально громко спросил хозяин всего этого богатства. – Если не ошибаюсь – это из разгромленных елисеевских складов. Не управляемся мы с мародерами… Ваших подчиненных с минуты на минуту доставят, и вы можете быть свободны! Сам император о вас хлопотать изволил…
– Вы разговаривали с его величеством?
– Как сейчас с вами. И знаете – он меня убедил… Нет, не в своей правоте, тут все ваше политическое управление бессильно. Он меня убедил в том, что закат солнца и наступление сумерек не остановить введением военного положения… Солнце не слушается команды «Солнце! Встать!». И это крайне прискорбно…
– Вы все-таки не послушались меня и сделали по-своему? – то ли спросил, то ли резюмировал Юденич. – И зачем, спрашивается, нужна была эта бессмысленная стрельба в центре города? Кому она принесла пользу?
