— Верта, что случилось?
— Девка только разродилась, а вы её выгоняете. — Возмутилась придворная целительница. — Она же…
— Ничего с ней не будет. Вчера уверенно метнула в меня кинжал. — Сухо произнёс я, смотря на неё. — Это её наказание за все преступления.
— Извините, принц, но это жестокость.
— Лишь закон, не я его писал, не мне его и отменять. Милосердия она не поймёт. — Произнёс я спокойным тоном. — Лучше присмотрите за девочкой и дайте ей уже имя.
— Я думал вы сами это сделаете. — Заметил гроссмейстер Вислоу.
— Мне завтра выступать к столице и не до детей. К тому же, я думал вы были серьёзны, барон.
— Прошу прощения, мой принц.
Целительница посмотрела на нас и только махнув рукой ушла, а мы между тем вошли и посмотрели на безымянную девушку, которая уже была одета в кожаный доспех с металлическими вставками и просто сидела на кровати смотря на меня немигающим взглядом.
— Всё готово, Кристиан?
— Да, как вы и просили, приготовили провизии на три дня и подготовил запас зелий на все случаи жизни. Оружие передадим возле выхода. — Ответил агент тайной стражи.
— Прошу прощения за свою целительницу, она из диких магов.
— Всё в порядке, Джеон, я не оскорблён. Она лишь выполняет свою работу. А вот этой красавице пора отправляться в свой бесконечный путь.
Наложив на неё магистерское исцеление, я прошёлся ещё и диагностической целительской структурой проверяя её состояние и не обнаружив никаких проблем с здоровьем лишь махнул рукой. Безымянная поднялась и медленно поплелась за нами, а мы втроём направились к выходу из крепости, где остановились возле ворот и девушке всучили рюкзак с припасами и зельями, а также пояс с коротким мечом и простым охотничьим ножом.
— Иди, лишённая имени, пусть твой путь будет долог, и ты поймёшь, что потеряла за свои преступления. — Произнёс я.
Бывшая императрица проверила легко ли выходит нож, но не сумела его даже вытащить, смотря мне в глаза, а затем развернулась и вышла через открытые ворота и перейдя мост направилась по дороге. Смотря ей в спину, я лишь тяжело вздохнул и покачал головой.
— Лишить имени и дома, сделать рабыней собственного тела… Это жестоко, принц Эшарион. Она даже умереть не имеет права, только жить и страдать. — Тихо произнёс Джеон.
— Убийство императора. Измена и рождение бастарда. Преднамеренное убийство фаворитки чтобы занять её место. Из-за неё больше не существует герцогов Рошаль. — Посмотрел я ему в глаза. — Смерть для неё было лишь актом милосердия, а забвению подвергаются только члены императорской семьи. Теперь она никто, без право на жизнь и смерть, счастье и дом. Думаю, это достойное наказание для такой твари.
