Джастин торопясь, шел к церкви. Он надеялся, что никому не пришлось ждать его там. Это было бы совершенно недопустимо. Он был зол на себя, на Наташу, на Марка и Кэтрин. В какой момент его жизнь вышла из-под контроля?
Наверное в тот самый, когда он почувствовал, что его сердце отдано этой женщине — напуганной, растерянной и храброй.
Он вспомнил глаза Наташи, такого же оттенка, как его собственные, тёмно-серые. Её хрупкие запястья и длинные пальцы. Милый смех и лукавый взгляд.
Впервые с женщиной он почувствовал себя одним целым. Они были из разных времён, но были объединены одной судьбой — во всяком случае ему так казалось.
Раньше это было невозможным, но с каждым днём он всё более верил в то, что они смогут быть вместе, и сам же пугался этих мыслей. Однако с ней он невольно становился бесстрашным, стремясь, в первую очередь защитить её.
И вот теперь она исчезла. Ушла с тем мужчиной, от которого родила ребёнка.
Как могла она ничего не объяснить, не попрощаться? Джастин не верил, что она могла подумать, что он был той ночью с Кэтрин.
Однако, Марк не мог увести Наташу к Лисе против её воли — иначе он бы давно это сделал.
Джастин невольно застонал сквозь зубы. Проходящая мимо крестьянка со страхом взглянула на него и перекрестилась.
Он поднял глаза к небу, но не найдя там ответа, тяжело поднялся по ступеням церкви.
В воскресное утро мы завтракали втроём — я, Лиса и Мария. Предпочтения Лисы в еде не изменились: она обожала тосты с маслом и мёдом по утрам, и ромашковый чай. И чтобы цветочки плавали, которые она сдувала, прежде чем отхлебнуть, слизывая потом мёд с пальчиков. Я готова была смотреть на это вечно.
Мы с Марией пили кофе, только она эспрессо, а я латте. Есть пока не хотелось.
— Чем займёмся сегодня? — я подумала, что мы можем провести день втроём где-нибудь вне дома. Может загрузить в машину корзинку с едой, покататься по красивым местам.
Погода стояла сказочная. Начало осени, тепло и безветренно. Лиса восторженно поддержала предложение, а хозяйственная Мария тут же стала готовить бутерброды и нарезать фрукты для пикника.
Я откинулась на стуле и посмотрела в окно — как же чудесно. Если бы не два обстоятельства, я была бы абсолютно счастлива. Первое — это Марк, от которого я еще не знала чего мне ожидать, второе — Джастин, чувство вины и тоски по отношению к которому снедало меня всё сильнее и сильнее.
После разговора с Марией я уже была уверена в том, что я ошиблась. Проклятая эмоциональность, благодаря которой мне я всегда рвала, рубила по живому и ставила точки, не разобравшись. И только потом, остыв, начинала думать.
