После этой фразы я зашлась смехом, согнувшись пополам прямо посреди прохода. Опершись рукой о тележку, я вытерла слезы, что проступили из глаз, и попыталась успокоиться.
– Нет, вы однозначно мне нравитесь! Такой прямой и открытый… Это подкупает, честно. Но, в отличие от других женщин, Айени, я не буду вас исправлять. Просто потому, что не собираюсь с вами спать.
Айени вскинул брови и состроил гримасу:
– Жаль, секс с тобой я бы запомнил надолго.
– Пойдемте, Повеса, выберем для меня кофе.
– И ты будешь пить его в одиночестве?
– Это единственное, к чему я пока привыкла, – призналась я.
– Ты могла бы пригласить меня, и я составил бы тебе компанию.
– А потом мы бы занялись многоразовым сексом?
Айени нахмурился:
– Ты все сводишь к сексу, Алексис. Так нельзя.
– А как можно?
– Просто выпьем кофе. Я расскажу тебе несколько поучительных историй из практики.
– А затем затащите меня в постель? – я снова не выдержала и рассмеялась.
Айени состроил недовольную гримасу:
– С тобой невозможно нормально разговаривать.
Я заметила, что он улыбается.
– Айени, мне кажется, что вы – очень хороший человек, несмотря на свое распутное поведение. Но для меня секс – это не просто физический акт.
– Ты хочешь отношений? Чтобы тебя обожали, защищали и оберегали? Дарили подарки, увозили на выходные за город?
– Я хочу, чтобы меня любили, Айени.
– А потом, когда ты привяжешься, выбросили на помойку? Или просто оставили одну?
– Лучше так, чем скакать по жизни из одной койки в другую в поисках фальшивого счастья и сомнительных удовольствий.
– Тебе сколько лет? – вдруг спросил Айени.
– Тридцать три. А вам?
– Тридцать пять.
– Почему вы спросили меня о возрасте?
– Потому что ты несколько наивна в своих рассуждениях. Жизнь может очень сильно обидеть тебя.
Он протянул руку к моему лицу и погладил по щеке. Нет, не как любовник. Скорее, как отец или старший брат.
– Обижает не жизнь, Айени, а те, кто нас окружают. Они – источник нашей боли и страданий.
– Нет, ну вы поглядите! Алексис, ты, случаем, постриг не собираешься принять?
– Постриг? Нет, таких испорченных девочек, как я, в монахини не берут.
– Все настолько плохо? – повеселел Айени.
– До вас мне еще далеко.
Тут рассмеялся он, да так громко, что люди стали оглядываться.
– Все, крышка, – провозгласила я. – Если вы явитесь ко мне в понедельник в ординаторскую, я за себя не ручаюсь. Вы меня поняли, доктор Ригард?
– Зачем же в ординаторскую. Увидимся в реанимации на обходе.
Я даже остановилась на мгновение. Черт! Совместный обход в понедельник…
