Петкинс еще раз покосился в мою сторону, но все же оставил в покое. Что там еще на сегодня? И вообще, когда закончится этот чертов день?!
– Доктор Ней, доктор Ригард просил вас зайти к нему, – сообщила медсестра, заглянувшая в ординаторскую.
– Спасибо, сейчас иду.
Я поднялась из-за стола и отправилась на казнь.
Когда я вошла в кабинет Одьена, он преспокойно попивал чай, сидя в кресле, где еще недавно скалилась Оусен.
– Проходите, доктор Ней, присаживайтесь.
Я заняла место на стуле и уставилась на Одьена.
– Там что, удобней, чем в кресле? И чай свой даже не попробовали. Хотите, новый заварю?
– Нет, спасибо, – ответила я и потянулась к кружке.
– Итак… – многозначительно начал он.
– Итак, – хмыкнула я и приготовилась слушать.
– Скажите, я похож на идиота?
– Вы?
– Да, я?
– Нет, – покачала головой.
– Тогда почему вы решили, что я не понимаю, что происходит?
Вопрос застал меня врасплох. Действительно, он не дурак и вполне мог догадаться, в чем тут дело.
– Алексис?
– То, что Софи хочет сделать – неправильно. Я убеждена в этом. Но я вынуждена согласиться, потому что это решение Софи, а не мое. Но я хотя бы попыталась с ней поговорить об этом. Не как с пациенткой, а как с человеком, у которого в жизни есть серьезные проблемы.
– И вы ожидали, что доктор Оусен поступит так же и попытается ее переубедить?
Я молчала, глядя на кружку с остывшим чаем.
– Это не вопрос правильности оформления информированного согласия, – произнес Одьен, и я вынуждена была посмотреть на него. – Это вообще не медицинский вопрос. Вы жалеете Софи и, как заботливая мать, пытаетесь внушить ребенку, что для него будет лучше. Но лечащий врач – это не мать, и не отец. Ваше дело – предоставить информацию и согласиться с решением. Вот и все.
– Я знаю, – прошептала я.
Меня пробрало. То ли тембр его голоса был слишком мягким, то ли меня настолько все это уже достало, что бороться с чувством безысходности и приступом жалости к самой себе стало слишком тяжело.
– Алексис… – Одьен встал и подошел ко мне.
Он присел на корточки напротив меня и склонил голову на бок, наблюдая за тем, как я утираю слезы.
– Извините, доктор Ригард. Что-то я расклеилась.
– Выпейте чаю, – он подал мне кружку.
Я выпила весь чай с три глотка и поставила кружку на стол. Стало легче. Действительно, стало легче.
– Вы замужем, Алексис? – неожиданно спросил Одьен.
– Нет, – покачала головой я, хотя он прекрасно об этом знал.
– Муж избивает вас?
Я взглянула на Одьена и вновь отрицательно покачала головой.
